Меликсетов - История Китая

34

именоваться пышным титулом «сын Неба», были не слабее, чем v региональных властителей второй зоны Шан с шанским ва­ном-первосвященником. Однако со временем ситуация изменя­лась причем достаточно быстрыми темпами.
Прежде всего, уделы оказались неравноценными. Уделы цент­ральной зоны (между старой и новой столицами) и столичных районов, располагавшиеся в сравнительно обжитых местах, были мелкими и, как правило, не имели заметной автономии. Именно здесь достаточно эффективно действовала администрация цент­ра, в основном находившаяся в Лои, но частично и в Цзунчжоу. Видимо, поэтому многие уделы-этой части страны быстро пре­вращались в нечто вроде условных служебных кормлений. Прав­да, по мере ослабления вдасти западночжоуских ванов по мень­шей мере часть межстоличного района вновь была занята и осво­ена некоторыми уделами, включая заново переместившихся сюда, как это было, в частности, с уделом Чжэн, южным соседом Лои. В любом случае, однако, мелкие уделы центральной зоны — за немногими исключениями вроде Сун — почти не оставили сле­дов своего существования. Иное дело — уделы периферийные, располагавшиеся вдали от центра, от обеих столиц.
Эти периферийные уделы, вначале игравшие роль форпостов, граничных застав, с течением времени увеличивались в размерах за счет аннексий соседних территорий и междоусобных войн, росла и численность их населения. В то же время само число этих уделов всё время сокращалось. Одновременно менялась и их внут­ренняя структура. Скомпонованный по воле случая гетерогенный коллектив подвергался естественному процессу этнической кон­солидации. Как бы пройдя через плавильный котел, жители уде­ла пускали новые корни, устанавливали между собой родствен­ные связи и через несколько поколений уже логично и законо­мерно считали себя жителями данного удела, подданными своего господина, владельца удела.
Что же касается правителей, то они воспринимали свой удел в качестве вотчины, со временем все меньше нуждаясь в под­креплении своего права на владение от вана, хотя формально эта процедура инвеституры еще продолжала существовать. Они ста­новились наследственными владельцами уделов, по размерам порой сравнимых с территорией центра, находившейся под не­посредственной юрисдикцией вана и его администрации. Таким образом вчерашние уделы превращались в полунезависимые го­сударственные образования, чей вассалитет от сюзерена-вана со временем становился все менее ощутимым. Именно этот процесс скоре после институционализации Западного Чжоу как госу­дарства стал едва ли не основным, определявшим и структуру

35

западночжоуского общества, и динамику его эволюции, да и во­обще всю специфику существования чжоуского Китая как конг­ломерата различных государственных образований.

4. ЗАПАДНОЕ ЧЖОУ: ГОСУДАРСТВО И ОБЩЕСТВО
Период правления первых чжоуских правителей — Чжоу-гуна, Чэн-вана, его сына Кан-вана и внука Чжао-вана — сравнитель­но небольшой (1025—948 гг. до н.э.). Но то б^хли самые славные для Западного Чжоу три четверти века. Именно на это время при­шелся процесс институционализации чжоуской власти, централь­ными моментами которой стали создание концепции небесного мандата, возведение второй столицы, использование опыта шан­цев в разных местах и прежде всего в новой столице, укрепление администрации центра, эффективно действовавшей в районе между столицами, в зоне центра и, наконец, возникновение си­стемы уделов. Это были годы укрепления власти центра и попыт­ки создания той самой империи, которая позже воспринималсь потомками как некогда существовавшая, — достаточно напом­нить о схемах позднечжоуского трактата Чжоули, где дано де­тальное описание администрации такого рода империи.
Однако реально создать ее так и не удалось. В то время как на поверхности, отраженной во множестве надписей на бронзе и иных текстах раннего Чжоу, действительно, многое выглядело как доказательство реального существования крепкой власти цент­ра с его налаженными бюрократическими ведомствами, эффек­тивным аппаратом администрации, твердо фиксированными взаи­модействиями между столицами и периферией (именно это вошло в позднейшую традицию и дало основание для иллюзии о суще­ствовании раннечжоуской империи), на деле в стране преобладали процессы иного рода, т.е. дезинтеграционные импульсы, связан­ные с естественной динамикой эволюции удельной системы.
Вначале эти процессы были малозаметны — в противовес уси­лиям, направлявшимся на создание прочной власти центра во главе с сакральной фигурой вана, сына Неба, усилиям, которые олицетворялись титанической личностью Чжоу-гуна и стремле­нием его преемников следовать взятому им курсу. «Цзо-чжуань», комментарий к летописи «Чуньцю», один из наиболее ценных для историка чжоуских текстов, характеризовал Кан-вана как правителя, «щедро одарявшего своих родственников уделами» и «давшего народу отд^хх» после бурн^хх событий, пришедшихся на долю Чжоу-гуна и Чэн-вана, которые способствовали «успо­коению государства». Эта характеристика в деталях может быть