Юрий Миролюбов - Преистория Славяно - Русов

Л. Нидерле утверждает: "Самого культурного единства никогда не существовало. Население Повисленья было всегда под влиянием иных культур, чем население Поднепровья, а культура западных Славян была всегда отличной от культуры Славян восточных".

Это и верно, и неверно. Западные Славяне с восточными представляли весьма долго религиозное единство. Едины были обычаи и обряды. Одинаковы были языческие празднества, вера в предзнаменования, общей была мораль. Изменения наступили с момента, когда Славяне стали драться между собой, а Германцы повели на них наступление. Разделение оказалось особенно сильным с момента христианизации западных Славян. Тогда же началась и усиленная их германизация . Для достижения последней цели соседние народы не брезговали интригами и натравливаниями. Это и есть "влияние иных культур"! Других мы в истории не знаем.

Сколько территории занимали при этом Славяне, скажем, в первое тысячелетие до Р.Х., где и когда — в конце концов не играет роли, так как во времени все народы передвигаются и не остаются на одном месте. Славяне, конечно, одно время занимали место между Эльбой и Вислой и средним Приднепровьем с Десной, Припятью и Березиной, а севернее — у озера Ильменя и у Твери. Занимали они их в разное время, и границы их хабитата [44]колебались. Это совершенно нормальное явление. Сомневаться в том, славянские ли поля погребений между Вислой и Эльбой или не славянские, совершенно не приходится, ибо пребывание там Славян общеизвестно. Об этом и сами Немцы знают, но молчат! Зачем же им свидетельствовать против самих себя?

Во всяком случае, вопрос германизации Славян уже историей признан, и никакими отговорками его не сделать несуществующим. С другой стороны, надо также знать, что в соревновании этний жалости не существует и не может существовать.

Славянам надо было уходить на восток, как многие из них сделали, например, Вятичи, Радимичи и обитатели города Любеча и окрестностей, ушедшие к Русам. Рюрик Годлавович с братьями и дружиной ушел так из земли Ободритов [45]и помог Новгородской Руси освободиться от чужеземного ига. Многие князья ушли в Польшу и стали владетельными князьями. Большинство, однако, не желало покидать своих земель и было в конце концов онемечено.

Так складывается судьба племен, которые вместо объединения тянут врозь. Они неизбежно попадают под власть других этний, зачастую совершенно чужих. Впоследствии те их растворяют без остатка.

Возвращаясь к Летописи Нестора, должно сказать, что если у монаха, ее писавшего, и было стремление «подогнать» события к Вавилонскому Столпотворению, то все же все остальное надо считать правильным и не создавать ненужных теорий, основанных на отрицании тех или других слов летописи. Короче сказать, мы не имеем права переделывать выводы из летописи на основании только того, что "я не думаю", или "я в этом не уверен", или — еще лучше — "Немцы этого не думают!"

Мы прекрасно знаем Немцев — Миллера, Шлёцера, Куника — чтобы на них останавливаться. Наш собственный гигант М.В. Ломоносов с ними не соглашался. Целый ряд русских историков, как Классен, Гедеонов и другие, писали об этом, но… поверили не им, а Немцам! Наше Министерство Народного Просвещения "твердо стояло" на норманистской точке зрения! В те времена (XIX век) в Министерствах у нас было больше Немцев, чем в Германии! Толку из этого для истории было мало. Даже такой историк, как Иловайский, [46]должен был, чтобы добиться приема своего учебника истории для средних школ, "признать норманизм". Сейчас заставляют признавать Карла Маркса и Энгельса, которые в русской истории вряд ли разбирались.

Впрочем, все это только наносное и только до поры, до времени. Если мы не можем служить авторитетом для Немцев, то и они для нас больше не авторитет. Теперь настали другие времена.

Прежний подход, основой которого было отрицание — Норики? Откуда известно, что они Славяне? Даки — какие же они Славяне? Мисийцы, или Мезийцы? То же самое. Русские? А где они были? За Дунаем Славян не было! И т. д. — теперь уже не возможен , и, конечно, невозможно отрицание летописи, потому что она кому-либо не нравится. Так, Л. Нидерле безусловно переходит в своем отрицании границы, когда говорит: "Так, вместе с теорией первоначального разделения Славян на две ветви появилась Балканская и Сарматская теории… Обе продержались до наших дней… И теперь нередко появляются книги, в которых древнейшая история Славян основана на отождествлении их с Сарматами, Фракийцами, Даками и Иллирийцами. Тем не менее, уже в конце XVIII века некоторые ученые поняли, что подобные теории, основывающиеся лишь на предположительной аналогии различных народов со Славянами, не имеют никакой ценности…" (см. "Славянские древности", стр. 20, 14-ая строка главного текста снизу).