Павел Мельников-Печерский: Тайные секты

Кроме раскольников-старообрядцев, отделившихся от господствующей церкви из-за буквы и обряда, есть немало русских людей, уклоняющихся от православия несравненно далее, чем разнообразные толки старообрядства. Разумеем здесь принадлежащих к так называемым тайным сектам .

«Тайными» зовутся они потому, что как учение их, так и внутреннее устройство общины по возможности сохраняются сектаторами в строгой тайне. При вступлении в некоторые из тайных сект принимаемый, приводя самого бога во свидетели, с известными обрядами, клянется строго и нерушимо хранить все тайны, которые ему будут открыты. Торжественно перед всею общиной он обещается: «не сказать про тайну отцу, матери; не сказать про святое дело попу на духу, судье на суде; кнутом будут бить, огнем станут жечь: все претерпеть, тело отдать на раздробление, без рассуждения, только святого дела не выдавать». Нового члена не вдруг посвящают во все таинства, но постепенно, переводя его со степени на степень звания, как это делалось в масонских ложах и других религиозно-политических тайных обществах, состоявших из людей, получивших более или менее достаточное образование и принадлежавших к высшим слоям общественного строя.

Впрочем, и к «тайным сектам», о которых мы намерены говорить, принадлежали не одни простолюдины. Представляя их исторический очерк, странное учение и еще более странные обряды, мы встретимся не с одними крестьянами и солдатами, но и с лицами высшего православного духовенства, с генералами, с министрами, с членами государственного совета, с великосветскими дамами и девицами, с литераторами и журналистами. Мы увидим, что, как в старые годы, так и в позднейшее время, к «тайным сектам» принадлежали богатые помещики из знатных фамилий, к которым для совершения таинственных обрядов собирались их односектаторы, а в числе их и собственные крепостные их люди. Мы встретимся с поэтами, правда, незаметными в истории русской литературы, которые сочиняли для тайных сектаторских собраний песни. Чтоб ознакомиться с тайными обрядами этих сект, мы поведем читателя не в одни мужичьи избы да келейные ряды, что ставятся на задворицах больших селений, но и в дома значительных помещиков, в монастыри, даже в один из петербургских дворцов.

К «тайным сектам» относится так называемая хлыстовщина , со всеми ее видоизменениями и отраслями. Слово хлыстовщина есть искаженное христовщина — название, встречаемое в сочинениях первой четверти прошлого столетия у св. Дмитрия Ростовского и Феофилакта Лопатинского, архиепископа тверского. [1] «Розыск» святого Дмитрия Ростовского. «Обличение неправды раскольнической», Феофилакта Лопатинского. Последнее сочинение написано в двадцатых годах прошлого столетия, когда автор был членом новоучрежденного тогда святейшего синода.

Так названа эта секта потому, что в среде ее постоянно являлись люди, слывшие за одаренных высшими дарами благодати, которых они считали христами. В конце прошлого или в самом начале настоящего столетия эту секту, вместо христовщины, стали называть хлыстовщиной . Некоторые думают, что это наименование произошло от слова «хлыстать» и дано секте потому, что последователи ее, во время совершения своих религиозных обрядов, бичуются, «хлыщут» друг друга под слова песни, начинающейся словами:

но это едва ли может считаться основательным. Бичеванье или хлыстанье — обряд нововводный и усвоен не всеми «кораблями» (общинами). В тех, например, кораблях, где участвовали люди образованные, кроме «корабля» князя Мещерского, существовавшего в конце царствования Петра I, кажется, никогда не было обычая хлыстать себя или других. Сколько нам известно, слова «хлыстовщина», «хлысты» изобретены уже в нынешнем столетии некоторыми духовными лицами, считавшими неприличным при названии секты употреблять священное имя Спасителя.

Святой Дмитрий упоминает еще о двух сектах, составляющих отрасли христовщины: о подрешетниках , или капитонах , и о другой, которой не дает особого названия. [2] «Розыск», часть III, глава 12.

Феофилакт Лопатинский, кроме христовщины, упоминает о богомилах, меселианах и акулиновщине: