Юлия Пушнова - Клеопатра - История любви и царствования

Двадцать долгих месяцев продолжалась эта клеветническая кампания. Двадцать месяцев везде, в каждом уголке огромной империи, повторялось, что мир завоюет она – опасная колдунья, занимающаяся магией с детства, преступница, опоившая зельями Антония. Смеялись и отпускали пошлые шутки над тем, что Египтом управляют евнухи-министры. При каждом удобном случае царица якобы произносит одну и ту же фразу, наверняка какое-то заклинание: «Это так же верно, как то, что я покорю Рим!» Ее солдаты носят щиты с монограммой Клеопатры, расплачиваются в Египте монетами с ее изображением, перед ней преклоняют колени сильнейшие, называя ее Царицей царей. Легионеры Антония повинуются каждому ее жесту и взгляду. Как спрут, опутала она весь мир своими щупальцами.

Этот чудовищно страшный образ противопоставлялся образу хрупкой, страдающей Октавии, оскорбленной в своей любви. Она не покинула своего блудливого супруга, продолжая хранить ему верность и воспитывать его детей от двух браков. В свои тридцать семь лет она сохраняла свежесть и изысканную красоту, которая превосходит красоту египтянки. У погрязшего в разврате Антония еще хватает совести присылать к Октавии своих друзей, желающих посетить Рим, а она беспрекословно принимает их, проявляя чудеса гостеприимства, помогая им во всех делах.

Ненависть к Клеопатре и Антонию в римском обществе росла.

Какая женщина, кроме Клеопатры, выдержала бы этот нескончаемый поток оскорблений и часто откровенной лжи? А она просто смеялась и говорила возлюбленному, что презирает врагов, действующих подобным образом. Путь они решатся выступить в открытом бою. Она готова к войне всегда, ведь Антоний обеспечит победу в любой ее борьбе.

Кто решился бы в эти дни сказать Клеопатре, что на ее гордость и рассчитывал Октавиан, расставляя ей ловушку за ловушкой. Она не пыталась оправдаться, и в Риме зрела уверенность, что все слухи о ней соответствуют действительности. Уже из-за этого высокомерного молчания Октавиан получал ощутимые преимущества в борьбе против Великолепной. Он твердо и уверенно вел ее к открытой войне, в которой надеялся нанести окончательное поражение ей и своему извечному сопернику.

В отличие от Клеопатры Антоний не обладал таким долготерпением и, уладив первоочередные дела, возобновив союз с мидийским царем, решил выяснить отношения с Римом. Ответным ударом пока должно было быть письмо оскорбительного характера. Оно произвело такое впечатление на Октавиана, что хранилось в его семье тысячи лет! «С чего ты озлобился? Оттого, что я живу с царицей? Но она моя жена, и не со вчерашнего дня, а уже девять лет. А ты как будто живешь с одной Друзиллой? Будь мне неладно, если ты, пока читаешь это письмо, не переспал со своей Тертуллой, или Терентиллой, или Руфиллой, или Сальвией Титизенией, или со всеми сразу. Да и не все ли равно, в конце концов, где и с кем ты путаешься?»

Антоний ударил по живому хотя бы уже потому, что раскрывал в письме правду. Октавиан был нечистоплотен в личной жизни. Упомянутую Друзиллу он соблазнил, когда она была на шестом месяце беременности. На глазах у мужа он прямо с пирушки увел ее к себе в спальню, откуда она вернулась через некоторое время с явными признаками бурно проведенных минут. Октавиан потом женился на ней, но постоянно изменял. Со Скрибонией он развелся из-за постоянных приступов ревности с ее стороны. Она бросала в лицо мужу упреки в том, что друзья ежедневно приводят ему девушек и женщин, даже добропорядочных матрон, которых негодяй заставляет раздеваться донага, выбирая их словно рабынь на рынке.

Антоний выдвинул обвинение Октавиану и в том, что он состоял с Цезарем в интимной связи и именно с помощью этого вытребовал себе усыновление. В ответ на это Октавиан объявил Антония воплощением безумного бога – Диониса Каннибала.

Целый год продолжался обмен взаимными оскорблениями, а между тем в Эфес стягивалась огромная армия Антония – корабли и сухопутные войска. Могучая флотилия насчитывала восемьсот судов, военных и грузовых. Двести судов подарила для ведения войны Клеопатра. Царица проявила неслыханную щедрость. Она дала Антонию на организацию похода двадцать тысяч талантов и обязалась во время войны снабжать продовольствием все войско. Она открыто говорила, что будет сама участвовать в решающей битве Востока с Западом. Для этого она и прибыла в Эфес.

Она сидела, остолбенев, но ничем не выдавала волнения. Спина прямая, руки сложены на коленях, глаза внимательно следят за Антонием. Она ловила каждое его слово, чтобы потом его же аргументами воздействовать на ситуацию.