Ален Демурже - Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314

Наконец, на Кипре тамплиеры отвергли обвинения, и для возобновления расследования здесь также потребовался приказ Климента V. Разбирательство, проходившее во Франции, отличалось почти полным отсутствием свидетельских показаний, исходивших от лиц, не принадлежавших к ордену: в 1309–1310 гг. такие свидетели дали всего шесть показаний из двухсот тридцати одного. Напротив, за пределами Франции были получены многочисленные сторонние свидетельства: шестьдесят в Англии, сорок одно в Ирландии, сорок четыре в Шотландии (где тамплиеров было двое). Количество благожелательных и негативных свидетельств одинаково, причем последние чаще всего сводятся к пересудам и сплетням. Сорок одно свидетельство в Ирландии исходит от тридцати семи церковнослужителей и четырех мирян, один из которых в прошлом являлся сержантом ордена Храма. Из числа свидетелей обвинения трое одновременно входили в комиссию по расследованию. [500] H. Wood. The Templars in Ireland… P. 359.

После этого быстрого обзора европейских горизонтов нам стоит вернуться чуть-чуть назад и остановиться на Франции. Именно там разворачивались главные события, поскольку одновременнос епархиальными расследованиями вроде тех, о которых мы только что говорили, комиссия из восьми человек вела разбирательство дела о виновности ордена как такового.

Когда в ноябре 1309 г. эта комиссия собралась на первое заседание, она присутствовала в неполном составе, и до 22 ноября перед ней не предстало ни одного тамплиера, чтобы защитить орден. Однако, и мы располагаем соответствующими доказательствами в отношении епископа Базаса, комиссия оповещала о своей работе тамплиеров, содержавшихся под стражей в королевстве. Двадцать шестого ноября на заседании присутствовал Жак де Моле: он стремился достойно защитить орден, но захотел получить совет, так как сам был недостаточно мудр. [501] A. Luttrell. The Hospitaliers in Cyprus, Rhodes, Greece and the West, 1291–1440… P. 450, подчеркивает, что это невежество (юридическое и вообще научное) существенно повредило ордену Храма во время процесса. Ему перевели на французский различные документы. В зале, как будто случайно, присутствовал Гильом де Плезиан, «но не по приказу поименованных господ уполномоченных, как они сами сказали» (р. 153). Явившись туда вторично несколько дней спустя, Моле занял позицию, с которой уже больше не сходил: раз папа оставил за собой суд над ним, он будет говорить только в присутствии папы. Когда 2 марта 1310 г. он был вызван в третий раз, около пятисот братьев уже успели заявить о своем желании засвидетельствовать невиновность ордена, он же продолжал молчать. Лишь с большим опозданием он понял, что выбранная им тактика не принесла результата.

В конце 1309 г. в лагере короля царил оптимизм: Моле ничего не сказал, а перед восьмеркой предстало слишком мало тамплиеров. Казалось, всякая опасность непредвиденного поворота устранена. Двадцать шестого ноября король приказал своим бальи и сенешалям препроводить в Париж тамплиеров, выразивших желание выступить свидетелями.

Комиссия приступила к работе 3 февраля, заслушав шестнадцать тамплиеров из Макона. Неожиданность была полной: пятнадцать из них защищали орден. С этого началась целая волна, потому что к концу месяца уже пятьсот тридцать два брата, прибывших со всего королевства, заявили о своем желании дать показания в защиту ордена. В конце марта их было уже пятьсот девяносто два, а вскоре уже более шестисот.

Тамплиеры доверили защиту ордена четверым своим представителям — двум братьям-капелланам, Пьеру де Булоню (собственно, из Болоньи), безусловно ранее изучавшему право, и Рено де Провену, и двум братьям-рыцарям из провинции Овернь, Бертрану де Сар-тижу и Гильому де Шамбоне. Эти двое, представ перед судом епископа Клермона, не сделали никаких признаний. Что же касается двоих священников, то они сделали признания в 1307 г. Их защита становилась все более и более уверенной и основательной и подогревала волю к сопротивлению у остальных.

Для короля ситуация становилась тревожной. К тому же в апреле папа отложил всеобщий собор до 1311 г. Тогда король воспользовался советом некоего теолога из Парижского университета, мнение которого, разделявшееся абсолютным меньшинством ученых, сводилось к следующему: «Зачем давать защитника, если не для того, чтобы защитить заблуждения тамплиеров? Это неугодно Богу, ибо голос фактов делает преступление явным. Пусть же Церковь избежит этого позора! Пусть поспешит это сделать!» [502] Г. Лизеран, опубликовавший этот текст, ошибся в датировке. М. Барбер внес поправку и дал точную дату. (р. 79). Одним махом все юридические аргументы были сметены неотразимым силлогизмом: защищать орден означало согласиться с тем, что он может не быть виновным, но он виновен, следовательно, защищать его недопустимо. При всей сомнительности этого аргумента король без промедления перешел к действиям.