Георгий Фруменков - Соловецкий монастырь и оборона Беломорья в XVI–XIX вв

Пока длилась переписка между королевскими воеводами и соловецким игуменом, шведское командование подготовило войска к новому наступлению. А. Стюарт решил взять реванш за весеннее поражение и разорить Соловецкий монастырь. Летом 1611 года шведы совершили второй поход к Белому морю, о котором, к сожалению, до нас дошли отрывочные и скудные сведения. Известно лишь, что в июне — июле по рекам и через волоки шведская пехота на судах-лодках выплыла в Белое море, высадилась на островах Кузова, что в 30 верстах западнее Соловков, но напасть на крепость, оберегаемую артиллерией, не отважилась. Простояв вблизи монастыря без всякой пользы для себя до осени, кнехты Стюарта возвратились в свои места. [135]Как и весенний, летний поход шведов в Поморье закончился бесславно.

Весенне-летнее нашествие шведских войск на Поморье заставило Соловецкий монастырь обратиться за помощью в «Совет всей земли», как называлось временное всероссийское правительство, сформированное летом 1611 года при первом ополчении.

Правительство ополчения дало указание своим воеводам вступить в переговоры с Делагерди и просить его не разрешать своим людям, которые стояли в сборе на рубеже, нападать на русский Север и «чинить смуты» между нашими государствами. [136]

Не возлагая больших надежд на словесные увещевания, командование ополчения направило для защиты Поморья воеводу Максима Лихарева и стрелецкого голову Елизария Беседного. 15 августа Лихарев и Беседного явились в Сумский острог с отрядом служилых людей. М. Лихарев приступил к исполнению обязанностей Сумского воеводы. О численности прибывших подкреплений у нас нет сведений. Лихарев и Беседного ставили в известность шведских воевод, что они пришли «со многими… ратными людьми». В этом можно усомниться. Едва ли первое ополчение могло выделить из своего состава многолюдную рать для обороны окраины в то время, когда не была решена главная задача — освобождение от интервентов центра страны и столицы государства.

Какое наставление дал «Совет всей земли» командированным в Сумы воеводам? Об этом можно судить по действиям М. Лихарева и Е. Беседного. Через пять дней после своего прибытия, 20 августа 1611 года, не успев еще узнать «воеводских имен» шведских начальников, против которых они были посланы, Лихарев и Беседного направили своим недругам с гонцом Нежданкой Конюховым грамоту от имени всей русской земли. В письме сообщалось об избрании на русский престол шведского королевича Карлусова сына, и по случаю такого «доброго дела» авторы листа просили шведских воевод не совершать походов в Поморье, унимать своих людей, чтоб они с нашими людьми не воевали «и задору б и смуты промеж государствы никоторыя не чинили». В просьбе воевод состоял весь смысл послания. О своем поступке Лихарев и Беседного тотчас же известили монастырское начальство. Поведение Сумских воевод не должно нас удивить. Командование первого ополчения, волю которого выполняли Лихарев и Беседного, считало, что вести одновременно войну на два фронта — с Польшей и Швецией — Россия в данный момент не в состоянии. Такой же линии придерживалось и земское ополчение К. Минина и Д. Пожарского.

Нам известно, что в наиболее драматические моменты борьбы с польскими захватчиками в первом и втором ополчениях велись разговоры о возможности приглашения на русский престол шведского принца, принимались даже соответствующие решения. [137]Бояре второго ополчения, например, послу Богдану Дубровскому откровенно сказали, что «должны добиться мира и помощи с «той стороны (шведской. — Г.Ф.), так как не могут держаться против войск и Швеции и Польши сразу». [138]Вот почему никто не принимал всерьез приговор об избрании шведского принца на русский престол и не собирался выполнять его. В начале 1613 года, когда Москва, Подмосковье и другие места были очищены от шляхтичей и Михаила Романова избрали русским царем, герцогу Карлу Филиппу, претендовавшему на русский престол, было сказано: «Тово у нас и на уме нет, чтоб нам взяти иноземца на Московское государство, а что мы с вами ссылались из Ярославля, и мы ссылалися для тово, чтобы нам в те поры не помешали, бояся тово, чтобы не пошли в Поморские городы». [139]Совет первого ополчения, разумеется, не мог так откровенно разговаривать со шведами. Внешнеполитическая обстановка лета 1611 года вынуждала его лавировать, проводить линию на разделение врагов России, не давать возможности Польше и Швеции выступить против нашей страны одновременно и единым фронтом.