Георгий Фруменков - Соловецкий монастырь и оборона Беломорья в XVI–XIX вв

Маршрут войск Стюарта можно восстановить по письму сумских воевод шведским военачальникам от 7 сентября 1611 года. В нем называется 11 селений, разоренных врагом по пути продвижения к Белому морю: Лендера, Ловуш-остров, Тюжня, Чолка, Ребола, Котвас-озеро, Ровкула, Вонгоры, Кимас-озеро, Юшко-озеро, Сопасалма. От Сопасалмы рекою Кемь до морского берега оставалось менее 150 километров, но завоеватель не сумел преодолеть этого расстояния и начал попятное движение, хотя и не сразу.

Первоначально Стюарт думал задержаться в Лопских погостах до вскрытия рек, а после половодья по реке Кеми выйти в Белое море. Король, которому воевода сообщил о своем замысле, одобрил его инициативу и приказал губернатору Вестерботнии Б. Беку во главе своих регулярных частей двинуться в Северную Карелию и помочь Стюарту завершить поход на Суму — Соловки. С людьми и лодками, необходимыми для наступления по воде, должен был подойти к Стюарту Э. Харе. Некоторые соратники Стюарта не одобряли плана наступления по реке с маленькими лодками. К. Хоканссон называл его «сумасшедшим предприятием», которое должно закончиться большими человеческими жертвами. [126]К счастью шведов, этого не случилось. Войска интервентов не сумели даже на несколько недель закрепиться на чужой территории среди враждебно настроенного к ним населения. Опасаясь голода, Стюарт не стал ожидать подхода подкреплений, повернулся спиной к Белому морю и двинулся в обратный путь. В последних числах апреля вернулись в Улеаборг рейтары Хоканссона, а в конце мая — начале июня подтянулись пехотные подразделения.

В середине мая губернатор Вестерботнии Б. Бек узнал о возвращении отрядов Стюарта и сообщил об этом королю. Тот не поверил печальному известию и 9 июня вторично приказал губернатору отправиться со всеми своими войсками к Стюарту и вместе с ним двинуться к Суме, то есть действовать согласно инструкции от 30 января 1611 года, [127]но делать этого не было смысла. Пехотные части Стюарта вернулись в Улеаборг раньше, чем к Беку прибыло именное повеление оказать им помощь. Всем стало ясно, что поход на Суму и Соловки закончился позорным крахом.

Почему у Сопасалмы Стюарт прервал наступление? Что помешало ему дойти до цели похода? Один из военачальников К. Хоканссон, желая выгородить себя и остальных перед королем, сочинил версию о том, что климатические трудности не позволили довести до победного конца удачно начатое предприятие. [128]Помешал, оказывается, снег «глубиной в рост лошади». Если верить Хоканссону и повторяющим его вымыслам шведским фальсификаторам истории, то можно подумать, что не будь зимой снега и других специфически русских географических неудобств, то Хоканссон с товарищами по ремеслу наверняка завоевал бы Беломорье. Странно, что дань этой версии отдал проф. Г. Замятин, который в ряде случаев с излишней доверчивостью относится к скандинавским источникам и игнорирует отечественные. Еще удивительнее, что Замятин, не надеясь, очевидно, убедить читателя ссылками на шведских авторов, призывает в свидетели сына выдающегося русского ученого П. П. Семенова-Тянь-Шанского Вениамина Петровича, [129]хотя тот никогда не объяснял толщиной снежного покрова проигрыш военных авантюр.

Причину провала весеннего наступления шведов к Белому морю как нельзя лучше объяснил сам неудачник-воевода в письме к Соловецкому игумену от 7 июля 1611 года. [130]Стюарт пытается выдать интервенционистский поход за мирное предприятие. Он серьезно уверяет игумена, что по повелению короля собирался помочь русским людям в их борьбе с поляками и литовцами. Имея такую «благородную» цель, Стюарт хотел, оказывается, провести войска через Поморье, чтобы «поляки не доведались» про их численность, на соединение со своим «большим воеводой» Делагерди, но русские крестьяне пограничных сел не поняли «дружеских» замыслов шведов, сетует воевода, и встретили их враждебно, как врагов. Ценное признание. Оно позволяет понять, почему Стюарт не сумел сделать того, что требовалось от него королевским наставлением.

Русские и карельские крестьяне не просто косо и недоверчиво посматривали на мнимых друзей России, но как только узнали о приближении шведских войск, так «они все от своих дворов побежали», — жалуется Стюарт настоятелю Соловецкому. Когда же интервенты разорили одиннадцать уже известных нам селений, то «громленные мужики» (крестьяне разгромленных деревень, — Г.Ф.) стали объединяться в партизанские отряды и бить врага на всех дорогах. Большой крестьянский отряд действовал в районе Сумского острога. Леса кишели «шишами». Партизаны контролировали все лесные дороги и просеки: истребляли фуражиров, перехватывали гонцов с военной корреспонденцией, из которой узнавали о замыслах противника.