Александр Зданович - Свои и чужие - интриги разведки

Интересную, на наш взгляд, оценку в этот период времени дал бывшему следователю и его работе один из первых советских закордонных секретных сотрудников: «После развала армии Врангеля руководитель его заграничной разведывательной агентуры действительный статский советник Владимир Григорьевич Орлов не ликвидировал своей организации, а продолжает ею руководить, располагая весьма большими средствами и полномочиями, данными ему французским правительством (тут чекистский информатор явно заблуждался. — А. 3. ). Личность и значение деятельности Орлова всеми, с кем мне приходилось сталкиваться, характеризовалась в качестве первоклассной по своему разведывательно-политическому значению. В. Г. Орлов, будучи скрытой пружиной, которой приводились в исполнение и движение разного рода начала дел разведывательного характера, потом махинации политического свойства, с течением времени стал автономным исполнителем своих собственных планов…, поставив себе целью борьбу с коммунистами и советской властью… Особенно интенсивной была работа Орлова в Польше. Здесь его задачей было управление работой Савинкова. Последний никак не мог сговориться с представителем Врангеля генералом Махровым, и Орлов, приехав в Варшаву, добился того, что Савинков подчинился Врангелю. В настоящее время Орлов подготовляет новый план атаки на Советскую Россию. В основание этого плана положен польско-румынский военный договор относительно совместных действий против России. Считается лишь необходимым спровоцировать войну России, и тогда Польша автоматически начинает войну».

Добавим к этому, что Орлов принял действенное участие в организации Петроградской боевой организации, во главе которой стоял профессор В. Н. Таганцев.

Реально осознав, что объединить усилия спецслужб европейских государств, вряд ли удастся, Орлов изменил свою тактику, но остался в глазах многих эмигрантов и ВЧК разработчиком проекта и ярым сторонником создания так называемого Белого Интернационала.

На сводке, из которой мы выше процитировали характеристику бывшего следователя и его акций, рукой заместителя начальника Особого отдела ВЧК Артура Христиановича Артузова начертано указание: «Завести агентурное дело на Орлова и разведку Врангеля». Это уже не просто учетная карточка. Далеко не на всех деятелей эмиграции чекисты собирали досье, на основе которых планировались и проводились специальные мероприятия. Орлов попал в разряд наиболее опасных врагов Советской власти.

После гражданской войны ВЧК-ОГПУ — это уже не машина, перемалывающая в рамках объявленной политики «красного террора» противоправительственные элементы и всех заподозренных в принадлежности к ним. Быстрыми темпами укреплялся и расширялся агентурный аппарат органов безопасности, в том числе и за границей, росло мастерство контрразведчиков и разведчиков, оттачивались новые приемы борьбы.

Орлов еще ощутит на себе деятельность агентуры чекистов, а пока он напряженно трудился над созданией своей негласной сети.

В докладе, составленном действительным статским советником, читаем: «До приезда своего в Берлин мне пришлось провести очень тщательную подготовку… В результате детального и всестороннего обследования многих учреждений и лиц, кои могли бы принести пользу русскому генеральному штабу, я остановился на нижеследующих лицах, с которыми и вошел в согласие по совместной работе по установленному мною принципу «разведывательного товарообмена». Далее следовал перечень имен.

Будучи еще в Варшаве, Орлов провел небольшую комбинацию, в результате которой установил личный контакт с советником Германской миссии в Польше Дирксеном. Последний после соответствующих переговоров дал рекомендательное письмо для передачи в Берлине Вальтеру Бартельсу — помощнику начальника русского отдела германского министерства иностранных дел. Дирксен доверительно сообщил, что именно Бартельс является «центральной фигурой по русской и большевистской политике в Берлине и… большим русофилом».

Дирксен не мог даже предположить, что Орлова и Бартельса связывала совместная нелегальная работа еще в Петрограде. То, что Бартельс жив-здоров, да к тому же неплохо устроился, не могло не обрадовать врангелевского разведчика. Еще больше он повеселел, когда, прибыв в германскую столицу, узнал о перемещении своего спасителя от большевиков в 1918 году не должность начальника иностранного отдела вновь образованного органа — Комиссариата по охранению общественной безопасности (КОБ), выполнявшего роль политической полиции. Выявление и разработка конспиративных структур коммунистической партии Германии, а также деятельности посланцев исполкома Коминтерна являлось прямой задачей КОБа.