Александр Зданович - Свои и чужие - интриги разведки

С целью повысить бдительность военнослужащих и гражданского населения сообщения о разоблачении шпионов систематически публиковались в газетах.

Можно предположить, что подобные публикации не остались без внимания выпускника гимназии Владимира Орлова и, возможно, в какой-то степени подтолкнули его к поступлению именно на юридический факультет Варшавского университета.

Усердному, пытливому студенту, не отвлекавшемуся, подобно многим другим, на участие в разного рода тайных кружках и обществах, учеба давалась сравнительно легко. Досрочно сдавая экзамены, он выкроил время на поездку в Северо-американские соединенные штаты и прошел там дополнительный курс по криминалистике, уголовной регистрации и постановке учета в следственной сфере.

Не получая денег от родителей, Владимир Орлов вынужден был работать по вечерам наборщиком в типографии и даже матросом на мелких портовых судах. Забегая вперед, отметим, что морской эпизод в его биографии классически использовали сначала некоторые эмигрантские деятели, а затем советские «восхвалители» Коминтерна. Не обошли вниманием сей факт даже нынешние историки.

Дело в том, что с 1907 по 1912 год в Одессе действовала подпольная организация черноморских моряков. Она издавала свою газету — «Моряк», создала крепкие ячейки в некоторых иностранных портах, в том числе в Константинополе и Александрии, наладила транспортировку революционной литературы в Россию. С помощью английской полиции и при деятельном участии секретного сотрудника Одесского охранного отделения, значившегося в полицейской картотеке под псевдонимом Американец, нелегальная организация была разгромлена, многие члены ее осуждены и сосланы на поселение в Сибирь.

Уже после Февральской революции допрошенные Чрезвычайной следственной комиссией Временного правительства бывшие директора Департамента полиции Сергей Евлампиевич Виссарионов и Степан Петрович Белецкий показали, что Американец — это человек, связанный с торговым флотом, бывавший в Америке. Для обличителей вчерашних «сатрапов царского режима» большего и не требовалось. Орлов на торговых судах работал? — да, и в Соединенных Штатах бывал — факт, как говорится, налицо. Вот и приклеили Орлову кличку Американец. Для пущей убедительности связали его по «тайной службе» с полковником Павлом Заварзиным, который действительно служил в те годы начальником Одесского жандармского управления, а позднее Варшавского.

Дело сделано. Сфабрикованная об Орлове информация не раз в течение многих лет воспроизводилась в прессе, статьях и книгах советских и зарубежных авторов.

Чтобы поставить точку в этом вопросе, отсылаем читателя к изданному еще в 1918 году эсером В. Агафоновым сборнику «Заграничная охранка», где черным по белому написано, что Американец — это редактор того самого журнала «Моряк» — Антон Попов (он же Семенов), секретный сотрудник полиции, выдавший одесскую организацию революционных матросов. Так что Орлов в этом деле был ни при чем и ярлык провокатора носил незаслуженно.

Завершив учебу, Орлов переезжает на жительство в Москву и назначается на первичную должность в государственной службе по линии ведомства юстиции — референдарием в Московском окружном суде. В его обязанности входило присутствовать на заседаниях и фактически продолжать совершенствовать свои юридические познания, применительно к практической юриспруденции. Эта своего рода стажировка увенчалась бы продвижением по службе и занятием поста младшего судьи.

Прогнозируемые шаги по служебной лестнице прервала разразившаяся в 1905 году русско-японская война.

Движимый патриотическим чувством, он, как и многие его сверстники, добровольно поступает на военную службу, добиваясь отправки на фронт. Вскоре недавний студент оказался в действующей армии, в Манчжурии. По сохранившимся отрывочным сведениям сложно определить, участвовал ли мобилизованный юрист непосредственно в боевых действиях. По логике вещей, командование не могло не учитывать наличие у него университетского диплома 1-й степени, и поэтому он, скорее всего, был определен для прохождения службы в штабные подразделения либо в военно-судебные органы. Как бы там ни было, свою фронтовую отметку в виде контузии от разрыва снаряда он получил и в 1906 году демобилизовался по состоянию здоровью в звании прапорщика крепостной артиллерии.

Молодой юрист с фронтовой закалкой — это то, что было нужно главе Варшавского судебного округа.