Александр Широкорад - Давний спор славян. Россия. Польша. Литва [с иллюстрациями]

Австрия срочно попросила Россию о помощи. 8 июня 1735 г. двенадцатитысячная русская армия под командованием Ласси двинулась из Польши в Силезию и далее к Рейну, на соединение с австрийской армией принца Евгения Савойского. 15 августа русские войска соединились с австрийскими и были дислоцированы между Гейдельбергом и Ладебургом. Из 25 тысяч солдат Ласси довел лишь 10 тысяч, часть из 15 тысяч заболели, а большинство дезертировали. Однако само по себе появление на Рейне русской армии вызвало шок во Франции — русские так далеко никогда не заходили. (Во второй и последний раз они появятся там в 1814 г.) В итоге участвовать в боевых действиях армии Ласси не пришлось, поскольку в ноябре 1735 г. французы попросили перемирия. За этот поход Ласси получил от Анны Иоанновны звание фельдмаршала.

25 декабря 1734 г. в Кракове состоялась коронация Августа ІІІ, а Станислав Лещинский уехал из Кенигсберга во Францию и больше не возвращался в Польшу. В Нанси он основал школу для польских юношей и занялся литературной деятельностью. В 1766 г. неудачливый король Стась скончался.

Боевые действия русских войск в Польше в 1733–1735 гг. наши историки принципиально не желают считать войной. Тем не менее читатель видит, что по масштабам боевых действий и потерям обеих сторон эти события являются европейской войной средней степени XVIII в. Причем войной русских и немцев (саксонцев) против поляков, а не помощью «законному» королю Августу ІІІ в борьбе с французами, как представляют это некоторые историки.

Сейчас мы вплотную подошли к эпохе разделов Польши. Актуальность этой темы не исчезает уже два с половиной века. Польские и западноевропейские историки все это время ищут виноватых в разделе Речи Посполитой. В числе «злодеев» оказались Богдан Хмельницкий, монархи Пруссии, Австрии, России и другие, вплоть до… Молотова и Риббентропа. Когда так много виноватых, поневоле задумаешься и о жертве.

Как уже говорилось, деградация Польского государства началась еще в XV в., а в XVII в. Речь Посполитую можно было считать государством с очень большой натяжкой. Все те бесчинства, о которых говорилось в главе «Казацкие войны 1580–1653 гг.», не только не прекратились, но и усилились. Сильный пан мог отнять у более слабого соседа землю, хлопов, любимую женщину, и без оглядки на королевскую власть. Говоря современным языком, паны жили не по законам, а «по понятиям».

Крупные магнаты прекрасно знали французский язык и литературу, их жены и дочери одевались по последней парижской моде, но это не мешало «его светлости» по своей прихоти устроить виновному или невинному человеку такую казнь, от которой содрогнулись бы и отцы-инквизиторы, и Малюта Скуратов. Замечу, что в России в царствование Елизаветы Петровны не было приведено в исполнение ни одного смертного приговора.

Значение королевской власти при Августе II и Августе ІІІ еще больше упало. И отцу и сыну куда милей была тихая Саксония, чем буйные паны. Оттуда и «правили» Речью Посполитой оба короля.

Роль сеймов в управлении страной тоже была невелика. Во-первых, не было сильной исполнительной власти, способной реализовывать решения сеймов. Во-вторых, принцип единогласия при принятии решений — liberum veto — приводил к блокированию большинства предложений и прекращению деятельности сеймов. Так, с 1652 по 1764 г. из 55 сеймов было сорвано 48, причем треть из них — голосом всего одного депутата. Финансовое положение королевства хорошо характеризует факт прекращения в 1688 г. чеканки польской монеты.

Единство страны сильно подрывало фанатичное католическое духовенство, требовавшее все новых ограничений в правах православных и протестантов. В монографическом исследовании разделов Польши П. В. Стегний говорит, что к 1760 г. среди 14-миллионного населения Речи Посполитой было 600 тысяч православных и 200 тысяч протестантов. [156] См.: Стегний П. В. Разделы Польши и дипломатия Екатерины II. М., 2002. Из этого следует, что в Речи Посполитой православные составляли 4,2 процента населения, а протестанты — 1,4. Увы, Стегний просто невнимательно читал источники. 14 миллионов — это все население Польши, включая женщин и детей, а 600 тысяч православных и 200 тысяч протестантов — это число мужчин (глав семей), активно верующих. А если добавить сюда членов их семей, а также людей, вынужденных скрывать свои религиозные убеждения, то процент православных и протестантов будет не менее сорока. В раннем детстве от деда я слышал анекдот: «Москаль спрашивает хохла: „У вас в Бога веруют?“ — „Дома вируем, а на работе — ни!“ Так и в Польше — миллионы людей не верили в непогрешимость папы римского.