Вайолет Каммингс - Ноев ковчег и Свитки Мертвого моря

Перед нами постоянно маячил вопрос, который мы теперь хотели бы сформулировать открыто. Насколько неуязвимой является позиция, которую мы назвали «общеканонической»? Свитки, в той своей части, где речь идет о еврейском сектанстве в I в. н. э., приглашают нас исследовать без предвзятости вопрос, когда же именно то, что мы называем теперь христианством, стало таковым. Это, разумеется, слишком обширный вопрос, чтобы его подробно рассматривать в данной работе. Тем не менее мы считаем своим долгом объяснить существо вопроса и то, как он, собственно, возник.

Напомним, что те, кого мы именуем ессеями, так себя не называли. Равно как и те, кого называют теперь ранними христианами, не пользовались термином христианский. Эти люди называли себя «святыми», «братией», «избранными», «те, кто верят», «те, кто в мессии [во Христе]», «те, кто под Господом», «Сыны Света», «ученики», «беднота», «те, кто на пути» и так далее, и тому подобное.

Лишь трижды во всем Новом Завете мы встречаем слово христианский. Первый раз — в Книге Деяний (XI, 26), где сообщается, что «ученики в Антиохии в первый раз стали называться христианами». Это значит, что «мессианистов» впервые нарекли тогда по-гречески, и раньше этого не происходило. Но, вообще-то, их и дальше продолжали относить к евреям, иудаистам. Но среди иудаистских группировок их характерная доктрина делала их «христиани». В этом разделе мы так и будем пользоваться этим термином, чтобы напоминать читателю, что мы не имеем в виду христиан в позднейшем смысле этого слова.

Второй раз христиани также упоминаются в Новом Завете в Книге Деяний (XXVI, 28). Царь Ирод Агриппа говорит Павлу: «Ты не много не убеждаешь меня сделаться христианином». Возможно, Агриппа говорил это саркастически, поскольку сам был царем Израиля, «помазанником» и потому в буквальном смысле слова «Хри-стосом» существующего порядка. Поэтому он с насмешкой говорит о возможности присоединиться к суеверному ожиданию «помазанника» эсхатологического, царя Израиля, который установит новый порядок.

Третье упоминание мы встречаем в первом из посланий, приписываемых св. Петру (IV, 16): «Но если [кто из вас пострадает] как христианин, то не стыдись, но прославляй Бога за такую честь». Смысл этого высказывания в том, что ученики считали этот термин позорной кличкой; автор же послания призывает «принять во имя и обратить его во славу Господа».

Поскольку во втором и третьем случаях (в третьем — наверняка) термин христиани имеет оттенок уничижительный, скорее всего такой же смысл его и в первом, когда речь идет об Антиохии. Отсюда следует, что «следующие путем» в I в. еще не называли себя христиани.

Что касается ессеев, то это название не фигурирует ни в одном из найденных недавно документов, ни в одной из книг, которые можно было бы назвать ессеи-ческими. Здесь эта категория называет себя практически так же, как христиани.

Что касается последних, то в Новом Завете для них используется еще одно название, которое встречается там дважды. У Матфея (II, 23) Иисус называется «Назореем». В Книге Деяний (XXIV, 5) Павел именуется зачинщиком восстаний среди иудеев по всему миру. Он главарь секты назарян. Мы также знаем от ряда рійних отцов церкви, что христиани первоначально именовались (и, по-видимому, не возражали против этого) — мазареями»; предполагалось, что этот термин происходит от названия города, откуда Иисус был родом — Назарета.

Но ученым всегда приходилось учитывать, что во времена Иисуса города с названием Назарет, вероятнее всего, не существовало. Они пытались возражать против этого, и, случалось, довольно энергично.

Более того, Назарет вообще не фигурирует ни в Ветхом Завете, ни в Талмуде. Это, конечно, аргумент «по умолчанию», но пренебрегать им тоже не следует. Однако, гораздо больший вес имеет умолчание у Иосифа Флавия. Кроме того, что этот писатель много путешествовал, причем ничего не упускал из виду и подробнейшим образом все описывал, Иосиф был еще верховным главнокомандующим евреев в войне с римлянами в Галилее; эту войну от тоже пространно описывает, но нигде не упоминает Назарета. Можно, конечно, тоже сказать, что это — аргумент по умолчанию, но уж больно глубокое это умолчание. Если Назарет, как утверждают многие ученые, был действительно важным галилейским городом, как же это Иосиф, который мобилизовал все ресурсы Галилеи во время войны, ухитрился не заметить Назарета?

Ученые допускают, правда, возможность того, что Назарет — это не название города, а синоним Галилеи. В этом случае назареи («назаретяне») означало бы то же самое, что «галилеяне», а мы знаем, что христиани назывались галилеянами еще при императоре Юлиане. Отсюда напрашивается вывод: наверно, галилейских ессеев называли то галилеянами, то назареями, и их ассоциировали с галилеянином — а значит, и назаре-тянином — по имени Иисус.