Яков Голосовкер - Сказание о кентавре Хироне

- Отвечай по закону титановой правды: отступил ты с отвагой или с заботой? И ответил Язон:

-С заботой.

- О, род людской!

Отвернулся Хирон от Язона и посмотрел Актеону в

глаза:

-- А ты, Актеон, что делал?

_ Я хотел объездить вепря, но он весь в железных остриях.

- И ты?..

- Отступил и я, как Язон. Дважды кидался на меня Железный Вепрь, и я дважды перепрыгнул через гору щетины. Но копьем пронзить не мог: оно застревало в железе горба. Я не знал, что мне делать, отец. Отступил я, как должно,- не бежал. Но зверя не взял. И мне стыдно.

Улыбнулась Меланиппа Актеону и стала за плечами Хирона.

-- И мне стыдно, - сказал Хирон. - Отвага без подвига - забава. Это дело богов. Трусость без подвига - забота. Это дело людское. Еще ты за дело героя не брался. Дело героя - подвиг. Я не знаю для героя другого дела.

И сказал Хирону Язон:

- Научи, отец, как нам взять Железного Вепря! Ответил Хирон:

- Пойти и взять. Разве боги Олимпа спрашивают? Хотят одолеть одолевают. Надо уметь хотеть, как боги хотят. Сегодня не забавный день ' для Хирона. Сегодня он потерял героев. Или, быть может, мне вам помочь?

Отвернулся Хирон от юношей и ушел хмурый в пещеру. Только бросил ученикам на прощанье:

- Да, сегодня и Хирон познал стыд!

Переставила передние ноги Меланиппа, всплеснула по-девичьи руками, повернулась и ускакала.

В этот день никто из юных питомцев не поднял головы, не смотрел на другого. Каждый думал о Железном Вепре.

(С точки зрения эллинов, жизнь должна быть радостной: она полна игры. Подвиги героев - их д е л о, но вместе с тем они - зрелище, высокая забава. Театральным зрелищем являются они и для богов - обитателей Олимпа.)

Сказание об охоте на Железного Вепря и о подвиге мальчика-бога Асклепия

Росла высоко на утесе, над самым морем, Липа-Великанша. На всем Пелионе не было такой другой могучей Липы. И против Липы, на краю утеса, свисая над пропастью, лежал огромный камень - не камень на утесе, а гора на горе.

Не в пять, не в десять обхватов был ствол Липы. Верно, для объятий великанов создала этот ствол Земля-Гея.

Ни звери, ни охотники не всходили на этот утес, и птицы на нем не гнездились: подобный шуму океана, их отпугивал шум листвы. Только ветер залетал в гости к Липе-Великанше, и снизу поднимался к ней порой гремящий голос морского прибоя. Переговаривалось море с Липой, но о чем, о том знала только листва.

На всем Пелионе один Хирон посещал иногда этот утес. Подойдет, бывало, к Липе-Великанше, обнимет ее человеческими руками и припадет к ней мудрой большой головой лесного титана. И, встречая его, обоймет, бывало, Липа Кентавра косматыми руками-ветвями под шатром листвы, и стоят они так вдвоем, обнявшись, подолгу и о чем-то шепчутся - Липа-Великанша и Хирон-кентавр.

Когда Асклепий услышал о Железном Вепре, перед которым отступили полубоги-герои Язон и Актеон, решил отважный мальчик-бог выйти тайком против Железного Вепря и его одолеть: решил и пошел - в одиночку.

Бежал мальчик охотничьим скоком в один след в поисках-вепря, вооруженный только пелионским копьем.

Из пелионского ясеня выстругал то копье Хирон для Асклепия. Сварил ясень в горячем кипящем ключе Фермопильском, но вместо кованого острия вложил в ясеневое древко золотую стрелу Аполлона, выпавшую из тела великана Ота. Поэтому и ночью и днем сверкал конец его копья, как золотой луч, и пронзало копье не только дерево, по даже камень. Обладало то копье одним свойством: из отважной руки оно било без промаха, а из руки труса летело мимо цели.

С тем копьем ходил мальчик-бог на охоту в леса Пелиона,

Много диких свиней и вепрей пронеслось в этот день мимо охотника. Попадались и барсы и львы, но Железный Вепрь не встретился. Вдруг услышал Асклепий треск, и

брызги искр метнулись в воздухе высоко над лесными деревьями. Закинул Асклепий назад голову и видит: стоит над лесом утес. На утесе Липа-Великанша. И треск и искры с утеса.

Сжал крепче в руке мальчик копье, побежал к тем брызгам искр. Бежит ни дороги к утесу, ни тропы. Повсюду лес обрывается над пропастью. А за пропастью отвесные стены утеса. Но сердцем чувствует мальчик-бог, что Железный Вепрь непременно там, на утесе. Побрел он по краю лесного обрыва и дошел до моря. Шумит море, бурлит, поднимает высокие волны, ударяет ими об утес, а одна волна всех выше, и качается на вершине волны зеленая дриада. Никогда не видел Асклепий, чтобы дриады качались, как нереиды, на волнах: лесного племени дриады, древесного. И видит Асклепий, что свисает с утеса к волне с дриадой от Липы-Великанши ветвь, и концы этой ветви, словно пальцы, то окунутся в воду, то вынырнут. Поиграла дриада на волне, ухватилась за пальцы-ветви и вот уже мелькнула высоко в воздухе. Подняла ее ветвь, донесла к стволу Липы-Великанши, и вновь опустилась ветвь к волне. Засмеялся радостно Асклепий, кинулся к берегу моря, со скалы на скалу, с камня на камень, а там с волны на волну - и добрался до самой высокой волны, на которой прежде качалась дриада. И вот уже он на вершине волны, и над ним рука-ветка Липы-Великанши. Он к ветке - ветка к нему, и уже Асклепий в шатре-листве у Липы-Великанши гостем.