Виталий Доценко - Мифы и легенды Российского флота

6 — “Тридент” — капитан Морис, 74 пушки и

700 человек;

7 — “Бреславль” — капитан Ла-Бретоньер,

74 пушки и 700 человек.

Российская (подветренная) эскадра:

1 — “Азов” — капитан 1 ранга Лазарев 2-й, под флагом контр-адмирала графа Гейдена, 74 пушки и

600 человек;

2 — “Гангут” — капитан 2 ранга Авинов, 84 пушки и 650 человек;

3 — “Иезекииль” — капитан 2 ранга Свинкин,

74 пушки и 600 человек;

4 — “Александр Невский” — капитан 2 ранга Богданович,

74 пушки и 600 человек;

5 — “Елена” — капитан-лейтенант Епанчин 1-й,

36 пушек и 250 человек;

6 — “Проворный” — капитан-лейтенант Епанчин

2-й, 44 пушки и 300 человек;

7 — “Кастор” — капитан-лейтенант Сытин,

36 пушек и 250 человек;

8 — “Константин” — капитан 2 ранга Хрущев,

44 пушки и 300 человек.

Капитан Томас Фелловс шел с отрядом вверенных ему судов, а именно:

1 — “Дартмут” — капитан Фелловс, 50 пушек и

400 человек;

2 — “Роза” (бриг) — капитан Деви, 18 пушек и

150 человек;

3 — “Филомель” (бриг) — капитан лорд Ингестр,

18 пушек и 150 человек;

4 — “Москито” (бриг) — капитан Мартин, 14 пушек и 120 человек;

5 — “Бриск” (бриг) — капитан Ансон, 14 пушек и

120 человек;

6 — “Алсиона” (бриг) — капитан Тюрнен, 14 пушек и 120 человек;

7 — “Дафна” (шхуна) — 14 пушек и 100 человек;

8 — “Гинд” (тендер) — лейтенант Рогг, 10 пушек и 50 человек.

Французы и англичане, долженствующие идти на правом фланге:

1 — “Армида” — капитан Гюгон, 44 пушки и

320 человек;

2 — “Глазго” — капитан Мауд, 50 пушек и 400 человек;

3 — “Комбриэн” — капитан Гамильтон, 48 пушек и 380 человек;

4 — “Толбот” — капитан лорд Спенсер, 32 пушки и 250 человек.

Итого: 10 линейных кораблей, 9 фрегатов, 1 шлюп и 7 мелких судов; на оных 1308 пушек и 11 010 человек.

Таковы были силы союзников. Напротив того турки, кроме твердой своей позиции, крепости, батарей и пр. и пр., имели:

— 3 турецких корабля о 86-ти, 84-х и 76-ти пушках и на каждом экипаж по 900 человек — итого

246 пушек и 2700 человек;

— 5 двухпалубных 64-пушечных египетских фрегатов, на каждом по 650 человек — итого 320 пушек и 3250 человек;

— 15 турецких 50-ти и 48-пушечных фрегатов, на каждом из них от 650 до 550 человек — итого

736 пушек и 9000 человек;

— 3 тунисских 36-пушечных фрегата и бриг о

20 пушках — итого 128 пушек и 1125 человек;

— 42 корвета о 24 пушках, по 250 человек на каждом — итого 10 008 пушек и 10 500 человек;

— 14 бригов о 20-ти и 18-ти пушках, по 150 человек на каждом — итого 252 пушки и 2100 человек. Всего 83 военных судна, на них более 2690 пушек и 28 675 человек. Сверх сего 10 брандеров и 50 транспортных судов.

В то время, когда начали строиться в колонны, ближе всех ко входу в Наварин находился французский начальник со своим фрегатом, но эскадра его была под ветром к стороне островов Сфактерия и Продано. За англичанами в самом близком расстоянии следовал русский адмирал, а за ним в боевом строю и надлежащем порядке его эскадра. Почти в полдень Кодрингтон, следуя с частью первой и второй колоннами, сделал сигнал французским кораблям поворотить оверштаг последовательно, но чтобы им скорее войти в кильватер английских кораблей, российская эскадра должна была их пропустить, а как главнокомандующий не дал русским и французам общих или, лучше сказать, полных сигналов, то посему он и послал на шлюпке своего флаг-офицера к нашему адмиралу с просьбою лечь в дрейф, чтобы пропустить французов вперед, и сам после сего, сделав сигнал, приготовился к бою; спустился в 1 час пополудни с правою колонною в сей порт.

Его сиятельство граф Гейден, к крайнему прискорбию своему, должен был исполнить волю вицеадмирала, а потому и приказал на корабле «Азов» положить грот-марсель на стеньгу и счел за нужное еще уменьшить в колонне расстояние, сделал сигнал задним прибавить парусов. По спущении сигнала граф, обуреваемый нетерпением, двинулся с кораблем “Азов” вперед, а за ним остальные его корабли и фрегаты».

Этот маневр истолковывали по-разному. Некоторые утверждают, что Кодрингтон это сделал умышленно, чтобы подставить под удар русских. «Английский адмирал рассчитывал поставить под перекрестный огонь русскую эскадру и таким образом разгромить ее, а затем по собственному усмотрению уладить конфликт между Грецией и Турцией», — читаем в одном из трудов. Объяснение же гораздо проще. Английский адмирал счел, что через узкий пролив входить одновременно двумя колоннами рискованно: всякое могло случиться — и посадка на мель, и начало сражения в моментвхода кораблей в Наваринскую бухту, поэтому он предложил входить в бухту одной кильватерной колонной. Сражение началось в тот момент, когда в Наваринскую гавань начали входить российские корабли.