Джон Мэн - Чингисхан

В молодости Ейсуге не терял времени даром и постепенно набирался жизненного опыта, который потом пришелся ему очень кстати. Главное, к чему он стремился, было создание и укрепление кланов и союзов. Одним из потенциальных союзников было соседнее на западе тюркское племя кераитов. История кераитов почти непросветная тьма, хотя некоторые интересные подробности до нас дошли.

К 1180 году кераиты уже два столетия номинально были христианами. Два кераитских вождя, отец и сын, даже носи ли христианское греко-латинское имя Маркус Кириякос. Они принадлежали к почти забытой в наши дни христианской секте, называвшейся по имени ересиарха V века Нестора, преданного анафеме за провозглашение равенства двух природ Христа — божественной и человеческой. По существу, этот тезис означал отрицание непорочного зачатия, которое, как проповедовал Нестор, ставило под сомнение человеческую природу Христа. Официальная анафема не положила конец несторианской ереси. Его последователи бежали в Персию и там начали процветать, проникли, распространяя свое вероучение, в Китай и Центральную Азию, где обратили в несторианство несколько племен, в том числе кераитов, и митрополит Мерва утверждал, что в 1009 году было крещено 200 000 человек. Эти мало похожие на правду сведения с неизмеримо преувеличенными цифрами отчасти послужили распространению в христианском мире поразительных и очень упорных слухов, будто бы в Центральной Азии живет царь, называвшийся в Европе «Престер Иоанн» («престер» произошло от искаженного «пресвитер», т. е. «священник»). Как уверял германский епископ, первым за писавший этот слух в 1145 году, Престер Иоанн, потомок Трех волхвов, в трудный час придет на помощь западным христианам. Позже эта небылица о еретической христианской секте и обращенных ею в Центральной Азии широко распространилась в Европе, когда христианские крестоносцы в Святой Земле столкнулись с мусульманами и стали уповать на то, что двигающиеся на запад и оставляющие после себя мертвую землю армии принадлежат Престеру Иоанну, спешащему на помощь осажденному Иерусалиму. Конечно же, это были монголы, ведомые Чингисханом.

В описываемый нами период во главе кераитов стоял Тогрул (по-тюркски «сокол»). История его жизни весьма красочная, в детстве его дважды выкрадывали и выкупали, а к трону он поднялся по трупам своих дядей. Затем, вероятно в 1160-х годах, ему пришлось бежать от мести одного из родственников. Ейсуге помог ему вернуться к власти в своем клане. Как это он сделал, неизвестно, но, скорее всего, он собрал для Тогрула войско, что свидетельствует о том, что Ейсуге пользовался определенным авторитетом. После этого Тогрул и Ейсуге стали «клятвенными братьями», по крови, и этот альянс через некоторое время сыграет особую роль в возрождении монголов.

Случайная встреча изменила судьбу Ейсуге, а вместе с ней и всего мира. В один прекрасный день он охотился с ястребом на берегу Онона и увидел всадника, скакавшего рядом с небольшой двухколесной тележкой, в которую был запряжен верблюд, в таком экипаже обычно возили жен богатых людей. Возможно, Ейсуге узнал его, это был Чиледу, младший брат вождя соседнего племени меркитов, живших в лесах на северо-западе. «Тайная история» гласит, что его привлекло личико девушки, сидевшей в тележке, — Ейсуге был холост, а она была красоткой. Более того, судя по одежде, она принадлежала клану онгирадов, традиционно связанному с борджигинами брачными узами и кочевавшими в восточных степях, ближе к татарским землям. Он помчался домой, прихватил с собой двух братьев и с ними бросился вдогонку за медленно катившейся повозкой. Чиледу заметил неожиданную опасность и попробовал затаиться за холмом, трое братьев погнались за ним. Но Чиледу не собирался расставаться с невестой. Объехав холм, он вернулся, чтобы спасти ее. За несколько секунд, которые у них были, она поняла, что обоим им не спастись. «Ты видел их лица? — спросила она. — Они убьют тебя. Оставь меня, спасайся, найди себе другую жену. Пока ты жив, тебе встретятся другие девушки на передних сиденьях тележек!» Трое братьев приближались, она сорвала с себя кофту и кинула ему: «Пока ты жив, помни мой запах!»

Чиледу пустил лошадь в галоп, братья за ним — и гнались, пока не поняли, что не догонят. Тогда они вернулись, подхватили узду верблюда и не спеша двинулись по зеленой степи, увозя молодую Хулан, которая металась в своей тележке, рыдая от горя и безысходности.

Более поздние источники этого эпизода не упоминают, словно авторы видели нечто позорное в умыкании молодой женщины, которая, по всей видимости, любила своего настоящего мужа и совершенно не желала сделаться невестой «героя» Ейсуге. Но «Тайная история» обходится с историей в духе гомеровского повествования и критического реализма — похищение жен было делом обычным, у племен существовали традиционные брачные партнеры, меркиты — разрешенный объект охоты, а действия Ейсуге — это мотивация для разгорания конфликта с меркитами в развитии сюжета «Истории».