Игорь Можейко - Пираты, корсары, рейдеры

И вот тогда появляется катер.

Это пираты. Беглецы понимают это сразу: собственная смерть порой ощущается до ее прихода — потому что она в улыбках пиратов, в пальцах их смуглых рук, сжимающих автоматы.

И самое страшное — полная безысходность. Нет никого на свете, кто бы мог прийти на помощь, кто бы захотел помочь тридцати, сорока, ста беглецам, которым скоро предстоит умереть.

Главное — вытерпеть, ничем не вызвать недовольства, улыбаться — может быть, тебя пощадят? Люди в лодке слышали о пиратах, об их зверствах и жестокости, но ведь это только слухи, не правда ли? Срабатывает «раковый синдром»: самая страшная болезнь не у меня, а у моего соседа по палате… Так уходили в газовые камеры заключенные Треблинки, так жили в лодзинском гетто евреи, так тянулись колонны заключенных на Колыме… Со мной обойдется! А ведь если бы человек не мог себя утешить таким обманом, сколько бы людей осталось в живых! Как часто одному охраннику удается удержать в повиновении тысячу, а одному Сталину — страну. Все остальные либо послушно помогают, либо надеются, что пронесет…

Детей, которые громко плачут, матери уговаривают потерпеть, потому что дядя добрый, дядя сейчас проверит, нет ли в нашем баркасе чего-то плохого, а потом отпустит…

Пиратам же некуда спешить. Никто их не тронет. Если и появится таиландский пограничный катер, то окажется, что либо действие происходит в нейтральных водах, либо пираты уже поделились с ним будущей добычей.

Сначала под дулами автоматов идет тщательный обыск. Пиратам давно известны все хитрости, на которые идут беженцы. Они отлично знают все укромные места, куда прячут драгоценности, люди на удивление неизобретательны. А жертвы и сами спешат протянуть пирату свои сокровища — может, останутся живыми?

Считается, что в 70-е годы пираты были добрее. Кое-кто из тех, кто попадал к ним в руки, оставался в живых. Чаще всего, ограбив баркас или шхуну, они бросали ее на произвол судьбы — добирайтесь дальше, как хотите. Порой они убивали мужчин, еще чаще — захватывали с собой молоденьких девушек, чтобы сделать их на несколько дней наложницами. Этим девушкам приходилось хуже всех: использовав, их потом убивали — выбрасывали за борт. Впрочем, эта пиратская забава уже воспета в русской народной песне, правда, с элементом сочувствия к насильнику. И это понятно, потому что он «социально близкий», а его жертва — «классово чуждая» личность и к тому же из инородцев.

Нельзя сказать, чтобы пиратство в Сиамском заливе оставалось совсем без внимания. Чем больше мировое общественное мнение узнавало о горестной судьбе «лодочных людей», тем чаще слышались слова осуждения в адрес пиратов. И наконец в 1981 году на средства, выделенные Организацией Объединенных Наций, была создана Таиландская антипиратская патрульная служба.

Вначале это дало результаты — патрулирование прибрежных вод, использование вертолетов и быстроходных катеров привело к тому, что шесть последующих лет количество нападений постоянно сокращалось. Правда, точно назвать их число не представляется возможным, потому что далеко не со всех ограбленных лодок спасались люди. Если же и спасались, то чаще всего о нападении не заявляли, а спешили раствориться среди других беженцев, спрятаться от таиландских иммиграционных властей.

Однако положительный эффект от принятия мер против пиратов в одночасье сошел на нет, когда в 1987 году из-за катастрофического экономического положения, создавшегося во Вьетнаме, количество «лодочных людей» неожиданно для таиландцев возросло вдвое. Такой приток беженцев нарушил баланс, достигнутый за предыдущие годы, и сразу исчерпал запасы продовольственной помощи и прочих видов благотворительности, которую предоставляли на эти цели Таиланду ООН и привлеченные к программе государства. Общественное мнение Таиланда, Гонконга, Малайзии и иных стран, куда добирались беженцы из Вьетнама, резко изменилось; послышались требования любой ценой преградить въезд в страны нежелательным иностранцам.

Пока в парламентах и правительственных офисах стран Юго-Восточной Азии кипели споры, что делать с беженцами, местные власти в Таиланде приняли свои меры. По инициативе губернаторов прибрежных провинций все суда, пристававшие к берегу, тут же сталкивались обратно в море — плывите куда хотите, но здесь мы вам высадиться не дадим!

Многие беженцы погибали от голода и жажды, иные находили в конце концов путь к берегу, большинство же в этой ситуации становилось добычей пиратов. И положение беглецов изменилось к худшему, потому что таиландское правительство в рамках кампании по борьбе с пиратством резко ужесточило наказание для любого лица, заподозренного в пиратстве. Ему теперь грозили долгое тюремное заключение, а в отдельных случаях и смертная казнь. А раз так, то пираты стали заинтересованы в том, чтобы не оставлять ни одного свидетеля, даже если это требовало с их стороны определенных дополнительных усилий. По словам одного из таиландских чиновников, пираты теперь старались «убить всех до последнего человека, даже маленьких детей, чтобы некому было их опознать».