Владимир Брюханов - Мифы и правда о восстании декабристов

Сначала было сделано только шесть или семь выстрелов на поражение (не ясно, считался ли первый): по два из каждой пушки Николая и один — из пушки Михаила. Первое же попадание картечи рассеяло мятежный строй, но бежать было некуда: почти все подходы к площади (включая мост через Неву, бывший тогда прямо напротив памятника Петру I) были заграждены правительственными войсками, а все свободное от войск пространство плотно занимали толпы публики. Свободными для прохода остались только набережная Крюкова канала, где и образовалась невообразимая давка, да лед Невы. Картечные пули, веером вылетая из каждого ствола, врезались прямо в горы мяса!

Затем Михаил выстрелил еще раз по толпе, убегавшей вдоль Крюкова канала, а Николай, приказав подтащить пушки к краю набережной, выпалил пару раз по толпе мятежников, пытавшихся сорганизоваться на льду Невы.

Разгром завершился тем, что множество последних потонуло в полыньях, продавленных в неплотном льду.

Давка со смертельным исходом происходила на всех окружающих улицах — вплоть до Невского проспекта: люди бежали сначала просто от близкой орудийной пальбы, а затем — от набегавшей толпы; « пешие и конные давили друг друга, и гибель была неминуема для того, кто хоть раз не мог удержаться на ногах » — писал один из очевидцев.

Общий баланс погибших (с обеих сторон и среди гражданской публики) подведен отчетом Министерства юстиции: « генералов — 1 [имеется в виду Милорадович!] , штаб-офицеров –1 [Стюрлер] , обер-офицеров разных полков — 17, нижних чинов лейб-гвардии Московского полка — 93, Гренадерского — 69, [морского] экипажа гвардии — 103, Конного — 17, во фраках и шинелях — 39, женска пола — 9, малолетних — 19, черни — 903. Общий итог убитых — 1271 человек ». Тут возникает возможная поправка к изложенному нами: могли ли в категорию погибшей черни зачислять и баб , а не только мужиков ?

Эти цифры с некоторых пор не секретны и были опубликованы в 1970 году. Но обычно публиковавшиеся — преуменьшенное вранье: до 1917 года старались уменьшить вину царя, после — вину декабристов. А сейчас чего же врут?

Характерный пример: Отечественная история. Энциклопедия. Научное издательство «Большая Российская Энциклопедия», том первый, М., 1994, с. 466: « По офиц [иальным] данным, 14 дек [абря] убито ок [оло] 80 и ранено ок [оло] 60 чел [овек]»!

Когда-то у скифов и других подобных народов было принято хоронить великих вождей, добавляя к ним свиту — соответствующим способом! Свита Милорадовича получилась весьма впечатляющей!

Заметим, что Милорадович еще был в полном сознании, когда весть о происшедшем должна была до него дойти. Политическая демонстрация, задуманная им, удалась на славу!

Итоги выразительно подведены в письмах, написанных в последующие несколько дней графиней М.Д. Нессельроде: « Приводимые солдаты плачут, говоря, что их обманули. /…/ эти негодяи, при составлении заговора считавшие себя римлянами, оказались ничтожествами: будучи схвачены, они без конца говорят и пишут ».

В том же духе выражался позже и кающийся Е.П. Оболенский: « Кто из нас может отрицать, что мы употребили во зло доверенность к нам войска, что мы увлекли за собою людей простых, которые чтили законную присягу, ими принятую так недавно? »

Столь же плачевно, хотя и не столь кроваво завершилось восстание Черниговского полка близ Белой Церкови.

Арестованные по распоряжению из Петербурга братья Сергей и Матвей Муравьевы-Апостолы ждали отправки в столицу, но в ночь на 29 декабря их освободили из-под ареста решительные молодые поручики А.Д. Кузьмин и И.И. Сухинов — члены «Общества Соединенных Славян»; при этом был ранен командир полка полковник Г.И. Гебель. Позже были освобождены из-под ареста еще двое «славян» — поручик М.А. Щепилло и штабс-капитан барон В.Н. Соловьев.

Как и в ситуации с покушением на Милорадовича, боязнь ответственности подстегнула последующее неповиновение: Сергей Муравьев-Апостол, популярный среди солдат, сумел их взбунтовать — под предлогом защиты все того же Константина Павловича. В несколько приемов были присоединены другие роты этого же полка в соседних селениях. Им была обещана и поддержка других частей. Солдаты были готовы действовать как все — и полк двинулся в поход. К мятежникам, однако, присоединился лишь скрывавшийся М.П. Бестужев-Рюмин; это была одна из крайне малочисленных попыток избежать ареста.

Высланные курьеры действительно связывались с заговорщиками в других частях, но быстро донесли, что к восстанию никто не присоединяется. Обреченная колонна с горсточкой офицеров во главе (большинство постаралось слинять ) пыталась теперь лишь уклониться от встречи с правительственными силами — это оказался ходячий вариант стояния на Сенатской площади. До солдат постепенно доходило, что командиры морочат им головы .