Владимир Брюханов - Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

Один из них (отставной полковник Генерального штаба, естественно — не выбившийся в генералы!) объяснял характер работы высших штабов таким примерно образом: капитаны решают конкретные задачи, майоры увязывают решения капитанов в единое целое, подполковники уясняют общее разработанное решение, полковники правильно докладывают его выше , а генералы грамотно расписываются в тех местах, которые им указывают !..

Даже если в такой картине содержатся некоторые передержки, то все равно, так или иначе, достаточно ясно, что эффективность работы штаба зависит, прежде всего, от грамотности, профессионализма и слаженности всего его офицерского состава.

Репрессии же 1936–1939 годов (и в армии, и в гражданском секторе) осуществлялись по кустовому принципу: за каждым арестованным врагом народа тянулся шлейф из его ближайших родственников, знакомых и, главное, сослуживцев.

Вместе с пятью сотнями репрессированных генералов и адмиралов сажались и увольнялись из армии их ближайшие подчиненные. А кто ближайшие подчиненные у командира? Такие же командиры, но уже более низкого уровня, а также — штабисты из его штаба. Это и соответствует известному общему числу вычищенных из армии и флота офицеров в размере около 20 тысяч человек, что и сочтено авторитеными специалистами по армейской истории в качестве достаточно невысокого процента репрессированных: подумаешь — уволено по политическим мотивам или репрессировано 16 584 человека из 206 тысяч! [940] А. Колпакиди, Е. Прудникова. Указ. сочин., с. 425.

На деле же пять сотен арестованных генералов и адмиралов означали приблизительно пять сотен полностью разгромленных и парализованных штабов, а это — практически все штабы частей и соединений в армии и флоте, поскольку военные, даже не подвергшиеся непосредственным репрессиям, вынужденно перемещались для занятия освободившихся должностей — это, кстати, создавало колоссальный стимул для писания доносов на коллег и начальство!

Все строевики и все штабисты, таким образом, поднимались на новые должности, на две-три ступеньки выше прежних; были ли эти прежние ранее освоены ими вполне профессионально — это тоже можно предполагать с известной натяжкой.

Таким образом, контингент работников всех штабов замещался накануне 1941 года людьми, не имевшими никакого опыта работы на тех конкретных должностях, на которых они оказались к началу войны, а также, что немаловажно, как правило не имевших и ни малейшего опыта работы друг с другом. Причем устоявшаяся доносительская система не способствовала и установлению сугубо человеческих, личных контактов, а без этого невозможна никакая служебная спаянность. Все это возникало позднее — среди уцелевших уже в ходе самой войны. И офицерский и генеральский корпус уже после войны снова был достаточно сплоченной и организованной силой, с которой приходилось считаться и Сталину, и его преемникам.

При этом именно в годы репрессий были разработаны «мирные» планы дальнейшего расширения армии. « К концу 1937 года в Наркомате обороны был разработан план развития и реорганизации РККА на третью пятилетку (1938–1942 годы). 27 ноября 1937 года этот план был представлен руководителям партии и правительства. Через день он был утвержден » [941] М.В. Захаров. Указ. сочин., с. 255. — чего там долго думать!

В ходе этой реформы предполагалось достичь таких показателей: « Общая численность РККА по мирному времени с учетом всех организационных мероприятий должна была составить:

— на 1 января 1938 года — 1 606 520 человек;

— на 1 января 1939 года — 1 665 790 человек;

— на 1 января 1943 года (по завершению всей программы) — 1 780 000 человек.

На военное время численность Вооруженных Сил первой очереди определялась в 6 503 500 человек против 5 800 000 человек по ранее действовавшему плану »; все это, заметим, — включая численность флотского состава. [942] Там же, с. 263–264.

Но действительность опрокинула все эти жалкие планы!

В мирный для Советского Союза день 20 сентября 1939 года Красная Армия насчитывала 5 289 400 человек, в мирный день 1 апреля 1940 года — 4 355 669 человек, в мирный день 1 июня 1940 года — 4 055 479 человек, [943] М.И. Мельтюхов. Указ. сочин., с. 361. а в мирный день 21 июня 1941 года — 5 080 977 человек, [944] Там же, с. 363. и все это — не считая численности флотского состава! [945] Там же, с. 358.

Сколько же средств стоило обнищавшей и полуголодной стране годами содержать воинство такого размера?