Владимир Брюханов - Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

Правы, по всей видимости, те, кто считали: « Больше всего на свете Гитлер любил самого себя /…/. Он опасался, что трагическая смерть племянницы повредит его политической карьере. /…/ именно это беспокоило его больше всего ». [869] Г. Кнопп. Указ. сочин., с. 193.

Что же касается тех, кого Гитлер любил помимо самого себя, то и среди них Гели занимала далеко не первейшее место.

Жизнь Гитлера, прославившегося в двадцатые годы, была заполнена множеством романов с различными женщинами и девицами, отношения ни с одной из которых не приняли тогда прочного и постоянного характера, что косвенным образом подтверждает мнение об этом Ханфштангля, приведенное выше. Факт, однако, состоит в том, что Гитлеру эти романы приносили несомненно положительные эмоции — иначе таких странных романов и вовсе не было бы.

Почти одновременно со сближением с племянницей, о котором мы уже рассказали, Гитлер завел роман и с еще более юной девицей. « Мария Йозефа Рейтер, которую в семье называли «Мими», родилась 23 декабря 1909 года в Берхтесгадене. Она была младшим ребенком в семье /…/. Семья относилась к сословию мелких буржуа. Отец Карл — по профессии портной — все свое свободное время проводил в кабачке, рассуждая о большой политике. /…/ он был одним из основателей ячейки СДПГ [870] Социал-демократическая партия Германии. в Берхтесгадене. Мать /…/ была модисткой и содержала /…/ маленький магазинчик текстильных товаров и одежды /…/ ». [871] А.М. Зигмунд. Женщины Третьего рейха, с. 8.

Марии Рейтер « очень нравилась учеба в интернате. Внезапная трагедия в семье нарушила ее учебные планы. У матери Марии обнаружили злокачественную опухоль гортани. /…/ Шестнадцатилетней девушке пришлось примириться со сложившейся ситуацией, полностью посвятив себя домашним делам, уходом за безнадежно больной матерью, состояние которой стремительно ухудшалось. /…/ 11 сентября 1926 года мать Марии умерла ». [872] Там же, с. 11–12.

Вскоре после этого и произошло знакомство Марии Рейтер с Адольфом Гитлером: « Он призвал на помощь весь свой шарм /…/. С сочувствием он осведомился у Марии о болезни ее матери. Он рассказал, как он сам безмерно страдал после смерти своей горячо любимой матери, которая умерла от рака груди, когда Гитлер был еще совсем молодым. Ему казалось невозможным осознать эту потерю. У нее были такие же красивые глаза, как у Марии. И вообще девушка во многом напоминает ему его умершую мать. Затем он предложил сопровождать Марию на могилу ее матери ». [873] Там же, с. 23.

Лет сорок тому назад автор этих строк смотрел венгерскую кинокомедию о похождениях брачного афериста; ее герой, знакомясь с очередной жертвой (все женщины были очень непохожи друг на друга!), проникновенно говорил, что ее глаза очень напоминают ему глаза его покойной матушки; действовало это, почему-то, безотказно!.. Следователю, задавшему аферисту вопрос об этом, последний разъяснил, что был сиротой — и никогда не видел своей матери!.. Тогда оставалось лишь посмеяться над этой незатейливой выдумкой сценариста и режиссера!..

Отношения Гитлера с Марией развивались стремительно: « Мария принимала мечтательность «Вольфа» [874] «Волк» — так, напоминаем, любил называть себя Гитлер. за настоящее предложение руки и сердца ». [875] А.М. Зигмунд. Женщины Третьего рейха, с. 32.

« Идиллия длилась до лета 1927 года. Затем до Марии дошли слухи, что ее друг находится в Берхтесгадене — а она об этом даже не слышала. /…/ Гитлер стал избегать встреч со своей подругой, намеренно переходил улицу на другую сторону, едва завидев ее, а при случайных встречах. Казалось, не узнавал ее /…/. В отчаянии девушка решила уйти из жизни, из робости она не смогла даже поговорить о своей беде с кем-либо. Она попыталась повеситься на бельевой веревке, привязав ее к ручке окна родного дома. Случайно ее обнаружил зять, спас ее в последний момент и вызвал семейного врача.

Причиной же такого странного поведения Гитлера послужило анонимное письмо, полученное мюнхенским отделением партии /…/. В этом письме председатель НСДАП обвинялся в «развратных действиях в отношении несовершеннолетней». Сексуальному маньяку угрожали заявлением в полицию /…/. Гитлер опасался, что это повредит его репутации, что ему перестанут верить и что это, возможно, приведет к концу его карьеры. Из тюрьмы в Ландсберге его освободили условно-досрочно. Потому он хорошо знал, что ему, как иностранцу, при новом приговоре грозит долгосрочное заключение в тюрьме с последующим выдворением из страны, от которого его не спасут даже его могущественные благотворители, учитывая щекотливый характер правонарушения. «Всего одна неосторожность — и я на шесть лет в тюрьме!»