Зардушт Ализаде - Конец второй республики

В программу подготовки карательной акции, кроме разрушения границ и смещения 17-и секретарей райкомов партий, входил и сценарий «государственного переворота». Примаков принимал лидеров Фронта и говорил с ними по отдельности. Идеально отвечали требованиям Центра радикальная тройка во главе с Председателем. Как позже признался Неймат Панахов, он даже предлагал взять Примакова в заложники, но его «отговорили». 16-го января по городу, на дорогах, ведущих в город, у въездов в военные части началось возведение баррикад. Баррикады были под стать «инсургентам», чисто показушные: поставленные поперек дорог грузовики, автобусы и троллейбусы. Я опрашивал районные отделения НФА, кто ставил эти «баррикады». Как выяснилось, кроме «лидера» Октябрьского районного отделения НФА Тофига Сеидова, малорослого смуглого земляка Абульфаза, никто из руководителей районных отделений НФА Баку возведением баррикад не занимался. Тогда возникает вопрос: кто же «строил» эти баррикады? Кто приказывал директорам автобаз, автобусных и троллейбусных парков выделять транспортные единицы для перекрытия улиц? Ответ напрашивается естественный и единственный: сама власть, Совет Министров, Министерство транспорта. Кто кроме них, мог отдать приказ повторить опыт первомайских и октябрьских праздничных дней, перекрыть кузовами транспортных средств улицы и дороги города? Это практиковалось в советские годы, практикуется и ныне в независимом Азербайджане. Как бы там ни было, тогда все это свалили на НФА и представили как акт беззакония, подрыва и захвата власти.

Другая акция так же служила кампании очернения НФА: партийные структуры по всему Азербайджану приглашали местные отделения НФА занять здания исполкомов и райкомов. Приглашали в Гяндже, Джебраиле, Физули, Исмаиллы. Всюду. В западню полезли только в Ленкорани, Нефтчале и … Баку. Забыв о том, что существует шестая статья Конституции СССР, толпа под руководством части лидеров НФА окружила здание ЦК Компартии Азербайджана и фактически парализовала его деятельность. Никого из работников ЦК толпа в здание не пропускала. Военные хладнокровно наблюдали за этими «стихийно» выражаемыми чувствами и действиями масс, руководимых героическими лидерами НФА. Эмиссары из Москвы проводили переговоры с руководителями Фронта. 16-го января Примаков встретился с Председателем НФА Абульфазом Алиевым и членом Правления Исой Гамбаровым. Только что закончились погромы, население в шоке, никто — ни ЦК партии, ни НФА, правду народу не говорят, каждая сторона ведет свою игру. Народ еще не вышел на улицы, еще не окружил здание ЦК, но Примаков предлагает (подсказывает?) лидерам Фронта не выводить народ на улицы. Ответ Исы Гамбарова звучит чисто в стиле его неизменной политики: «демонстрации и пикеты — неотъемлемое конституционное право народа». Академик-востоковед советует младшему научному сотруднику-востоковеду не делать того-то и того-то, а младший научный сотрудник приводит академику статью из Конституции СССР. Это все равно, что человеку говорят: «не выводи ребенка на улицу, там стоит маньяк, который убивает детей», а он в ответ: «гулять по улице — конституционное право любого советского ребенка».

После этой встречи академик Примаков посоветовал руководству республики беречь Ису Гамбарова и относиться к нему «по-особому».

Факт телефонного разговора и встречи Председателя НФА с Председателем КГБ Азербайджана подтверждался обеими сторонами, но в разной интерпретации. Абульфаз Алиев говорил, что ему звонил Вагиф Гусейнов, последний утверждал, что звонил Абульфаз бей. Как бы то ни было, Абульфаз бей был предупрежден Вагифом Гусейновым, что возможен ввод войск в Баку и призыв к населению выйти на улицы приведет к кровопролитию.

Вечером 18-го января по республиканскому телевидению выступили завсектором ЦК КПСС Михайлов и завотделом ЦК КПА академик Афранд Дашдамиров. Они заверили население, что ввода войск и объявления «Чрезвычайного положения» в Баку не будет. Позднее Дашдамиров утверждал, что об этом ему дали четкие заверения находящиеся в Баку руководители СССР.

В тот же вечер, где-то между 22 и 23 часами, перед толпой у ЦК КПА выступил Наджаф Наджафов. Сообщив о снятии Везирова с поста, он предложил собравшимся поддержать кандидатуру Гасан Гасанова, как человека, имеющего «национальный дух». Сразу же после него выступил Этибар Мамедов и раскритиковал это предложение, из чего можно было сделать вывод, что Этибар видел на этом посту другого человека. Несколько штрихов впоследствии позволяют нам говорить о том, что в то время сложился тайный тандем Аяз Муталлибов — Этибар Мамедов.