Зардушт Ализаде - Конец второй республики

…То, что они не смогли сделать полтора года тому назад, они сделали сейчас… Естественно, не они были главными организаторами этой грязной провокации, но ведущими актерами стали.

Еще в начале января, когда погромные тенденции шли по нарастающей, в села вокруг Баку была вброшена информация, что в центре Баку, на улице «Торговой» (улица Низами) назначается встреча между «городскими» и «районскими». Попытка противопоставить отдельные группы населения друг против друга делались все время: то, без всякой причины, Абульфаз Алиев начинал разглагольствовать о борьбе между шиитами и суннитами, то объявлял тезис о том, что талыши — это тюрки-перевертыши… О механизме противопоставления различных групп людей в районах, я уже рассказывал.

В конце первой декады января молодые жители сел вокруг Баку стали всерьез обсуждать «поход на Торговую». Но нашлись и там здравомыслящие люди, которые поняли опасные последствия такого «похода». В день, когда была назначена эта встреча, прямо на Торговой улице эти люди стали приглашать земляков на собрание общества «Гардашлыг» (Братство) в Доме культуры на Монтино, около моста Багирова. Когда им удалось увести людей с Торговой и собрать в клубе, к ним вышел ахунд мечети поселка Маштага и прочел хутбу о братстве всех мусульман. Чтящие святое слово, абшеронцы там же учредили общество «Гардашлыг», которое, как и НФА, впоследствии было перенаправлено совсем на иные цели. В руководство общества вошли неформальные лидеры сельских общин Абшерона, что сделало ее очень авторитетной в глазах населения абшеронских сел. Именно этих людей пригласил к себе первый секретарь Бакинского горкома партии Муслим Мамедов и сообщил им, что Председатель НФА вместе с группой сподвижников готовит нападение на исправительно-трудовые колонии Баку с намерением освободить несколько тысяч заключенных. Как рассказывал Гаджи Айдын, один из лидеров «Гардашлыга» того времени, пятеро из них направились в дом культуры завода им. Шмидта, куда в то время фактически перебазировалось руководство Фронта, и попросили Наджафа Наджафова устроить им встречу с Председателем. Наджаф отказался сделать это, но ему было сказано, что собрана большая сумма денег и куплено оружие, которое они могут доверить только лично Абульфазу. Тогда Наджаф назвал им адрес кафетерия в подвальчике по улице Касума Исмайлова, недалеко от здания МВД.

«Мы вошли в подвальчик и спросили у обслуги Абульфаза. Тот появился откуда-то из-за занавески, увидел нас и, прикрыв рукой рот, поздоровался. До того он приезжал к нам в село и долго говорил про Коран, пророка и ислам. Я сказал ему, что нет необходимости прикрывать рот ладонью, он находится в таком месте, где люди пьют вино, и ему не надо скрывать от нас, что он пьет. Абульфаз отвел ладонь ото рта и спросил, чего мы хотим. Я ему сказал, что нам известно о его намерении устроить нападение на колонии и освободить заключенных. Абульфаз Алиев попытался отрицать это, но я прервал его и предупредил:

— Мы все вооружены. Мы знаем, что говорим. Знай, если это произойдет, то, независимо ни от чего, ты собственной жизнью ответишь за это. Нас пятеро, и каждый из нас поклялся сделать это. Абульфаз Алиев промолчал, и мы, пятеро мужчин, повернулись и ушли».

Как бы там ни было, эти люди до сих пор уверены, что это они предотвратили более худшие последствия погрома 13-го декабря. Если бы Председателю и его группе удалось выпустить на улицы столицы тысячи озверелых уголовников, город превратился бы в настоящий ад, а численность погибших исчислялось, быть может, тысячами.

11-го декабря республиканское телевидение показало репортаж со встречи Первого секретаря ЦК АКП с рабочими завода холодильников. Кто-то из рабочих спросил Везирова, что же будет с Карабахом. Везиров с комсомольским энтузиазмом ответил:

— Все будет хорошо. Скоро вы увидите. Спросите у Абульфаза! Компартия и Народный Фронт объединятся ради Карабаха — и тут он для наглядности поднял растопыренную ладонь и крепко сжал пальцы в кулак.

Что он имел в виду, этот товарищ Везиров, говоря об объединении усилий ЦК КПА и НФА? С перестроечным НФА он объединять усилия отказывался, а вот с погромно-мятежным НФА уже готов объединятся. Знал ли он о том, что готовится погром, его отстранение и попытка захвата власти? Или же он настолько оторвался от действительности, что не видел очевидного? Или же он знал все это и умышленно вел игру Москвы на разгром НФА?