Зардушт Ализаде - Конец второй республики

В зале не прекращался смех. К микрофону в зале выстроилась большая очередь. Многие хотели задать вопросы, понять, что же рухнуло в стране, когда вчерашнее постыдное стало почетным. Рагим бей подошел ко мне и сказал:

— Вы срываете конференцию.

Что ж, прощайте, фронтисты Октябрьско-Измирского района. Хотя еще было светло, кураторы закрыли конференцию без проведения выборов. Сидящие в зале их сторонники поняли, что настроение участников резко поменялось и возможна победа на выборах сторонников умеренной линии, которых они между собой называли «зардуштистами». Нахчыванский фронтист Сардар Мамедов позже рассказывал, что стоило кому-нибудь на заседаниях Фронта высказаться умеренно-примирительно и предложить компромисс, как его тут же клеймили «зардуштистом».

Сардар бей говорил, что тогда никто не понимал значения этого слова, потому что мало кто в Нахичевани слышал о члене Правления НФА Зардуште Ализаде. Кто-то предполагал, что их считают сторонниками зороастрийцев — огнепоклонников, и терялись в догадках, какова связь между их сегодняшней политической позицией и уже давно забытым древним пророком.

После того, как Правление прочно обосновалось в «штабе НФА», на улице имени Рашида Бейбутова, его члены начали встречаться чаще, однако, кроме дней заседаний, все члены Правления никогда вместе не собирались, так как теперь среди различных группировок внутри Правления не было личной приязни и симпатий. НФА превратился из организации, созданной духовно близкими людьми, как бы в место работы, куда мы приходили по обязанности.

9-го октября поздно вечером в Правление позвонили из ЦК и сообщили, что Тофига Гасымова и Зардушта Ализаде приглашает для беседы Поляничко. Мы были удивлены, так как наши встречи с членами ЦК КПА обычно происходили после каких-то грандиозных митингов или же чрезвычайных происшествий. Ни о чем подобном мы не слышали. Как бы то ни было, мы с Тофигом взяли такси и поехали в ЦК.

Поляничко, как всегда, выглядел крайне утомленным. Землистый цвет лица, тяжелые веки, замедленные движения говорили о хроническом недосыпании и кабинетном образе жизни. Он начал беседу с того, что предложил взять по карамельке к чаю. «Я эти карамельки покупаю во время выездов в районы, таких в Баку не найти» — сказал он. Я подумал, что вот так хвастаются «шузами» и «батниками», т. е. заграничными туфлями и рубашками студенты, зацикленные на модных вещах. «Неужели в буфете ЦК нет карамелек к чаю?» — поинтересовался Тофиг. «Таких — нет» — отвечал II секретарь ЦК. Для меня разговор приобретал Ильфо-Петровский характер. «И часто вы выезжаете в районы?» — поинтересовался Тофиг. «Да, часто. При первой возможности выезжаю. Изучаю республику, народ. Кстати, должен вам сказать, что я внимательно изучил вашу Программу. Очень выдержанный, очень современный документ. Но я сопоставляю вашу Программу с простым народом, с его чаяниями и мировоззрением Должен сказать: между вашей Программой и народом есть огромная пропасть. Ваша Программа — столичная. Она написана для жителей Баку, и то не для всех, а только для части его. Но Баку не характерен для республики. Баку — один из немногих интернациональных, я даже сказал бы, космополитичных городов Союза. Он такой же, как Москва, Ленинград, Ростов. Даже Киев более национален, чем Баку. А о других городах Союза и говорить нечего. Интернациональный Баку уникален для Азербайджана. Он — остров в тюркском море Азербайджана. Вашему народу, особенно тем, кто живет в провинции, ближе не общедемократические идеи Программы НФА, а идеи тюркизма».

Пока II секретарь ЦК Компартии Азербайджана агитировал идеологов НФА отказаться от общедемократических идеалов в пользу этнонационалистических, я исподтишка разглядывал небольшой кабинет московского наместника. Заваленный бумагами и папками стол. На журнальном столике Коран в переводе академика Крачковского с закладкой. «Когда же он начнет агитировать нас за ислам?» — подумал я.

Горячий и увлекающийся Тофиг бей взорвался, как снаряд:

— Лидеры НФА, за редкими исключениями, сами выходцы из провинции. Мы — районские, и нам нет нужды объяснять, чего хотят люди в районах. Вы правы, что провинция более отсталая, чем столица, но НФА — авангардная организация. Фронт ведет людей не назад, к национализму, а вперед, к демократии. Народ реально объединяется вокруг демократических идей НФА, и нам нет необходимости менять нашу, как вы правильно заметили, современную Программу на отсталую националистическую. Кроме того, если мы поменяем Программу и внесем в нее националистические идеи, противники Фронта получат предлог для нападок на идеологическую базу НФА. А так, пожалуйста, вполне лояльная перестроечная Программа, — завершил Тофиг бей, и победоносно посмотрел на Поляничко.