Зардушт Ализаде - Конец второй республики

Так, почти без заметных потерь, были выведены из под контроля армянских боевиков укрепленная крепость Гюлистан и села Шаумяновского района. Армянское население бежало, как бежало азербайджанское население Лачина, Шуши и сел Нагорного Карабаха. Война одинаково карала всех, независимо от национальной принадлежности, лишала людей очага, имущества, жизни.

Шло формирование новой властной команды. Искандер Гамидов, майор милиции, получив звание генерал-майора, стал министром внутренних дел. Как бывший сотрудник ОБХСС, он знал, где и у кого в республике водятся деньги, и начал экспроприацию имущества богачей. Тофик Гасымов стал министром иностранных дел. Предподаватель Азгосуниверситета Ибрагим Велиев — председателем Государственного Комитета таможни. Профессор Мармаринского университета Турции Салех Мамедов был назначен министром финансов. Гражданин Турции Джамиль Унал стал председателем Государственного Земельного Комитета. Паталогоанатом Сульхеддин Акперов стал заместителем министра национальной безопасности. Журналист районного радио Ариф Гаджиев стал госсоветником по кадрам и т. д. В районах учителя средних школ косяком пошли на должность главы исполнительной власти. Но народ их по прежнему называл “кятиб” — секретарь.

Где-то через месяц после переворота Панах Гусейнов на телевидении, отвечая на вопрос журналиста “о приходе НФА к власти”, уточнил: “Не НФА пришел к власти, а 25–30 человек из НФА заняли определенное количество высших должностей в стране”. Это было меньше 1 % номенклатурных должностей. Через еще месяц на аналогичный вопрос он ответил, что “НФА взял всего 70–80 должностей”. Это было больше 1 %. Через месяц Панах бей говорил о 300 должностях, еще через месяц о 700. “Около 15 % — подумал я — это чувствительно и номенклатура обязательно перейдет в наступление”.

В городах и районах, на предприятиях столицы началась, как я и предсказывал в своей статье “Апрельские тезисы НФА” в газете “Истиглал” от 21 апреля 1992 года, ожесточенная борьба за должности между фронтистами. Те, кто занял должность, подвергался сильному давлению со стороны соратников по фронту. Было не до концептуально продуманных, глубоких и системных реформ. Даже во фронтистской газете “Мухалифат” Агамали Садиг Эфенди писал с горечью о том, как охранник хлопкоочистительного завода свергал директора на том основании, что тот не фронтист.

Как обстояли дела в высших эшелонах власти? Мне достаточно было штриха, чтобы понять состояние дел. Вскоре после избрания Эльчибея мне позвонила московская журналистка Галина Яковлевна Ковальская. “Я в Баку, найдите мне для интервью человека, знающего экономику Азербайджана” — попросила она. “Вас устроит советник президента по экономике?” — спросил я. “Буду благодарна” — ответила она.

Я позвонил Вахиду Ахундову. Он любезно согласился уделить час своего времени Ковальской. Мне самому интересно было узнать, что же творится у нас в экономике, и я попросил госсоветника выписать пропуск и на мое имя.

Только мы уселись в кабинете госсоветника, только Галина Яковлевна включила диктофон, как в кабинет без стука ворвался Панах Гусейнов и направился к госсоветнику. Увидев с порога меня, он на мгновение опешил, но затем резко повернувшись, подошел ко мне спросил: “Бей, по-твоему, мы удержимся у власти?” Это был очень странный вопрос от одного из самых решительных переворотчиков. Я знал, что 15 мая Панах лично звонил в районные организации НФА и приказывал захватывать здания районных исполнительных властей, а в случае сопротивления — открывать огонь на поражение. К счастью, номенклатура сдала власть без малейшего сопротивления, и кровь, кроме крови погибшего под колесами БТР-а перед зданием ВС, не пролилась. “Панах, если в экономике вы будете слушать советы Вахида Ахундова, то сможете удержаться”

Панах расплылся в радостной улыбке: «Что ты, что ты, мы очень ценим Вахида Ахундова. Конечно же, мы будем следовать его советам».

В это время дверь приоткрылась, и в щель пролезла голова Эльчибея: «Панах, я собираюсь уходить. А ты что будешь делать?»

Панах мельком взглянул на него, махнул рукой и сказал: «Бей, ты уходи, а у меня еще есть здесь дела».

Голова исчезла. Панах что-то спросил у Вахида Ахундова и ушел. Галина Яковлевна осторожно спросила у меня: «Кто эти люди»? Я ответил: «Тот, что влетел в комнату и говорил со мной — Государственный секретарь Панах Гусейнов. А голова в двери принадлежала Президенту Азербайджана Абульфазу Эльчибею».