Сергей Утченко - Цицерон и его время

В связи с этим он сразу же после вступления в должность внес явно провокационное предложение о том, чтобы восстановление Капитолия (после пожара 83 г.), порученное после смерти Суллы консулу 78 г. Квинту Лутацию Катулу и так с тех пор и оставшееся за ним, было передано Помпею.

Предложение, конечно, не прошло, так как оптиматы, по словам Светония, отказались приветствовать вновь избранных консулов и толпами устремились в собрание, дабы поддержать одного из своих вождей и дать отпор Цезарю. Но Цезарь и не настаивал на своем предложении; тактическая цель была им уже достигнута: с одной стороны, он эффектно продемонстрировал свою преданность Помпею, с другой — был вбит новый клин между Помпеем и оптиматами.

Еще большее беспокойство вызвали предложения Метелла Непота, опять–таки поддержанные Цезарем. Непот предлагал, чтобы Помпею было разрешено заочно баллотироваться в консулы и чтобы он был вызван с войском из Азии для ведения войны против Катилины. Это была совершенно неприкрытая агитация за военную диктатуру. Обсуждение этих предложений в народном собрании проходило в ожесточенной борьбе.

Метелл и Цезарь привели в собрание толпу вооруженных приверженцев и даже гладиаторов. Однако Катон и его коллега Квинт Минуций Терм, рассчитывая на свою трибунскую неприкосновенность, предприняли смелую попытку интерцессии. Когда Метелл хотел зачитать письменное предложение, Катон вырвал у него манускрипт, а Терм даже зажал ему рот. Произошла свалка, во время которой Катона чуть не убили — его спас консул Мурена, тот самый, обвинителем которого Катон выступал всего несколько недель тому назад. Шум и суматоха были таковы, что Метелл не смог довести дело до голосования.

После этого сенат облачился в траурные одежды, консулам вручались чрезвычайные полномочия. В результате этого Метелл и Цезарь были отрешены от своих должностей. Метелл, выступив с обвинительной речью против Катона и сената, уехал из Рима к Помпею. Цезарь же решил игнорировать решение сената и продолжал выполнять обязанности претора. Но, узнав, что против него готовы применить силу, он распустил ликторов и заперся в своем доме. Когда же к его дому явилась возбужденная толпа, готовая любой ценой восстановить его в должности, он уговорил ее разойтись. Сенат, убедившись на этом примере в лояльности, а главное, в популярности Цезаря и опасаясь новых волнений, выразил ему благодарность, пригласил в курию и, отменив свой прежний декрет, восстановил его в должности.

Очевидно, в это же время сенатом была предпринята акция и несколько иного рода: по предложению Катона, число тех, кто получал от государства хлеб, было настолько увеличено, что ежегодный расход на эти раздачи возрос на 7,5 миллиона денариев. Плутарх не скрывает, что это мероприятие было проведено с целью вырвать городской плебс из–под влияния Цезаря.

Таковы были события, развернувшиеся в самом Риме в январе 62 г. В это же время на севере Италии, под Писторией, разыгрался последний акт трагедии, именуемой заговором Катилины. Растеряв значительную часть сторонников, но вместе с тем, как истый патриций, отказываясь принимать в свое войско беглых рабов, которые, по свидетельству Саллюстия, вначале стекались к нему огромными толпами, Катилина решил поменяться силами с высланным против него войском под командованием консула Гая Антония. Антоний же, которому в этом сражении приходилось выступать против своих бывших союзников и единомышленников, передал под предлогом болезни командование своему легату Марку Петрею. Произошла упорная битва; исход ее описан Саллюстием в следующих словах: «Когда Катилина увидел, что его войска разбиты и что он остается с небольшой кучкой людей, он, помня о своем происхождении и прежнем достоинстве, бросается в тесно сомкнутый строй врагов и, сражаясь, падает пронзенный».

После этих бурных событий остальные месяцы года протекли довольно спокойно. Правда, на протяжении всего 62 г. не прекращались политические процессы против бывших катилинарцев. Одним из последних был, очевидно, процесс Публия Корнелия Суллы, племянника диктатора. Его обвиняли в том, что он якобы принимал участие в так называемом первом заговоре Катилины в 65 г. В качестве защитников выступали Квинт Гортензий и Цицерон. Последний находился в несколько щекотливом положении, так как было известно, что он занял у Публия Суллы крупную сумму денег при покупке дома на Палатине. Однако Цицерона это обстоятельство не остановило. Процесс Суллы окончился его оправданием.