Константин Гордиенко - Девушка под яблоней (Буймир - 2)

Родион только посмеивается над ее страхами: а мы где будем? Что они могут поделать без Родиона? Разве Санька сама не видит? Станет ли кто брать под сомнение слово председателя - ведь от него зависит судьба любого колхозника.

Родион сжимает налитые девичьи плечи. Теперь ее воля - кто посмеет стать наперекор, кому под силу тягаться с Родионом? Одолела недругов. Под надежной защитой, теперь никто не посмеет сказать про нее дурное. А председатель на что? Санька забрала себе самых удойных коров, плывут трудодни, а с ними и молоко. Может, еще на выставку пошлет, человеком сделает. Прославится его Санька, получит грамоту, при деньгах окажется и, как знать, не станет ли чураться тогда Родиона?

И не понять - шутит он или в тревоге сказал.

Санька клянется Родиону - коли все сбудется, как он говорит, то и сказать невозможно, какими утехами она одарит его.

Чудесные денечки им на долю выпали.

Родион щедро сыпал заманчивыми обещаниями, подслащивая их нежностями: станет Санька во главе фермы, разгонит всех неугодных ей людей, наберет послушных да покорных.

- А Павлюк? - не умещалось в голове Саньки. Ведь не кто другой, как он, вечно был им помехой.

Родион закатился хохотом. Павлюк? Павлюк не так давно сунулся было в райцентр с жалобой на Родиона, так Урущак его из кабинета выгнал!

Санька так вся и засияла - везде наши люди сидят.

Урущак - наш человек, при всех, не стесняясь, осрамил Павлюка! Пригрозил, что притянет к ответу за клевету на честных тружеников.

Санька уверена, что ей уже ничто не угрожает и угрожать не может. За надежным укрытием - могучей председателевой спиной - Санька чувствовала себя как за каменной стеной. Родион подрежет крылья всем их ненавистникам. Всех непокорных приберут к рукам. Будут как Марко, которого прогнали с фермы, поставили на навоз: махай себе, паренек, вилами, ты теперь для нас ничто! Как хотим, так и помыкаем! Не суйся куда не следует, это тебе наука - чтобы не привязывался, не брехал на Родиона.

Цветет девка от всех этих соблазнительных картин, которыми так и сыплет председатель. Родион все может.

Санька благосклонно принимала ласки председателя. Целует председатель, не кто-нибудь. Один поцелуй - и поросенок. Голубит, нежит Саньку председатель, бунтует у девки кровь, по телу расходится истома.

Санька теперь никому не станет подчиняться, наоборот, ей все будут угождать, стелиться перед нею, а кто не покорится - того к черту. Кого обласкает, уважит, а кого накажет. Прежде всего выгонит Мавру, от которой житья нет. Да и мало ли какие еще золотые горы ждут ее, если она будет благосклонно принимать ухаживания председателя!

- Я тебе дам жисть хорошую. (Хмельное дыхание кружит голову Саньке.) Я тебе сена дам, дров привезу, и в кооперации что будет - перепадет тебе. Все в наших руках. Я тебе машиной лесу привезу и хату подсоблю поставить, дам тесу и плотников, если отделишься от семьи.

И Родион прильнул к девушке - голуба моя. А захочет Санька, он ее как хозяйку в свою хату приведет, будет распоряжаться, хозяйничать. Вдвоем будут порядком заправлять.

- А дети? - с присущей ей трезвостью поинтересовалась Санька.

С Родиона разом хмель сошел. Опомнился. С поразительной ясностью встала перед ним будничная действительность. Словно пробудился от волшебного сна. Так оно всегда и бывает: мечтаешь, мечтаешь, а какая-нибудь непредвиденная пустяковина вмиг развеет соблазнительное марево. Рассеялся туман, досадные будни стеной встали.

Про детей-то он и забыл.

Где тут упомнить обо всем в столь волнующие, умопомрачительные минуты.

- Милая, любимая... - нашептывал Родион, щекоча холеными усами пышные девичьи плечи.

32

Текля шла краем долины, вдыхала терпкие запахи конопляников, любовалась просяным полем.

Земля - раскаленный камень, лишь волею человека заколосилась она тучными нивами. Не слепая сила произрастания, а трудовые руки, наперекор засухе, а позже ливням и непогоде, вызволили хлеба. Дали питание почве. Привили стойкую зародышную силу семенам.

Стерня сечет ноги, поблескивает на солнце, ветер разносит горьковатый полынный дух. Предстоящая встреча угнетала девушку. Если бы можно было обойти стороной, не видеть.

Богато выколосившаяся пшеница полегла на одну сторонку, колоски пригнуло чуть не до земли.

Озабоченная девушка, следуя за комбайном, убеждалась - колоски густо застлали поле. Ой, мамочки мои! Косой срезаются пригнувшиеся колоски, сколько пропадет дорогого зерна!