Янош Бачо - Нацизм. От триумфа до эшафота

Вопреки версии, бывшей много лет на устах общественного мнения, по которой Рема и его друзей застрелил лично Гитлер, когда на заре Напал на них в Висзее и вытащил их из постелей, действительность была совсем иная.

Ганс Франк, ставший впоследствии генерал-губернатором Польши, а в 1934 году бывший министром юстиции в Баварии, на одном из закрытых заседаний Нюрнбергского процесса так рассказал историю 30 июня 1934 г.:

«После того как я утром установил, что тюрьма Штадельхейм является самым крупным местом сбора арестованных руководителей СА, я немедленно выехал туда. Начиная с шести часов утра эсэсовцы привезли туда примерно 200 руководителей СА, которые по приказу фюрера были размещены как «заключенные имперского правительства». Уже по именам я видел, что среди них почти вся иерархия СА со всей Германии и все начальники отделов главного штаба в Берлине. Я задумался о превратности счастья в человеческой судьбе.

Я приказал открыть камеру Рема и вошел. Он очень мне обрадовался и сказал: «Что все это должно обозначать? Сегодня утром Адольф Гитлер лично арестовал меня в Висзее, прямо вытащил меня из постели. Доктор Франк! Фюрер попал под влияние моих смертельных врагов. Слушайте, он разгромит все СА. Я забочусь не о своей собственной жизни, но прошу вас, позаботьтесь о моих близких…» Он смотрел на меня умоляющим взглядом. Этим взглядом он прощался с жизнью. Он пожал мою руку и спросил: «Каждая революция пожирает своих сыновей?..» Позже ему в камеру прислали револьвер, чтобы он смог застрелиться. Но он отказался воспользоваться предложенным случаем. «Пусть меня расстреляет сам Гитлер собственноручно!» — кричал он, когда ему принесли оружие. Рано утром во дворе тюрьмы загремели первые очереди. Началась расправа с собранными руководителями СА. Тогда Рем изо всех сил забарабанил по двери своей камеры. Он просил черного кофе. Ему принесли кофе в жестяном котелке. Рем попробовал, затем все, как есть, запустил в угол камеры. «Дайте мне порядочного кофе, а не этого… тюремного кофе!» — кричал он.

Тогда в камеру Рема вошли два эсэсовца. Один из них сказал: «Готовьтесь, господин Рем!» Рем, раздетый до пояса, стоял посредине камеры с опущенными глазами. Один из эсэсовцев скомандовал: «Огонь!» Они оба выстрелили почти одновременно: Рем упал навзничь и, прохрипев слова «Мой фюрер! Мой фюрер!», остался лежать окровавленным на полу камеры.

«Об этом нужно было думать раньше, господин Рем, теперь уже поздно!» — сказал, смеясь, один из эсэсовцев и повернулся к своему товарищу: «Дай ему один выстрел пощады!» Тот наклонился над лежащим на земле Ремом, прижал ствол оружия к левой части груди и выстрелил!»

Между тем приемные комнаты Геринга снова пришли в движение. Фотографирование закончилось. Геринг тоже готовится в путь. Прибыло сообщение, что Гитлер час назад вылетел из Мюнхена и в ближайшие минуты прибудет на аэродром Темпельгоф в Берлине.

И вот аэродром кишит вооруженными до зубов членами СС. Небольшой самолет «Юнкерс» приземляется. Первыми из него выпрыгивают три офицера СС. Затем — всем на удивление — на лестнице появляется Карл Эрнст со связанными руками. Он в отличном настроении, посылает веселые улыбки всем знакомым, затем танцующей походкой направляется к автомобилю. Как видно, он даже не подозревает, что происходит. А эсэсовцы уже мчатся с ним в Лихтерфельд. Через час его уже нет в живых.

Когда распространяется весть о том, что на самолете приехал не Гитлер и что Карла Эрнста доставили сюда с прогулочного корабля, прямо из Бремена, где он спокойно загорал на палубе со своими друзьями, ожидающие на аэродроме многозначительно переглядываются.

И так выглядит мнимый «путч» СА? Основные руководители в день «путча» отправляются на экскурсию на пароходе? Сомнение медленно переходит в уверенность, как только персонал самолета рассказывает подробности. Выясняется, что путешествующий вместе с ним друг, который провел утро в гостинице и был свидетелем, как гестапо искало Карла Эрнста, сразу поспешил на пароход и предупредил своего друга о грозящей опасности. Но тот лишь отмахнулся и шуткой закончил все дело. Когда в конце концов гестаповцы хватают его на корабле и возвращают в гостиницу, он все еще ничего не подозревает. Карл Эрнст грубо требует от агента гестапо, чтобы его связали по телефону с берлинской штаб-квартирой СА. Напуганные гестаповцы выполняют его просьбу. Но штаб-квартира не отвечает… Тогда он вызывает Висзее, думая, что Рем уладит дело. Но и там никто не подходит к телефону. Еще и тогда Карл Эрнст не понимает ясно, что случилось. Напротив, когда его везут с аэродрома в Лихтерфельд, он пытается также доказать сопровождающим его эсэсовцам, что, как видно, Геринг готовит антигитлеровский путч, и с сознанием этого он стоит перед расстреливающим его подразделением СС с «Хайль Гитлер!» на устах.