Виталий Каравашкин - Кто предавал Россию

В Киевской губернии были арестованы поветные маршалы Богуславский, Головинский, Таращанский, Мадейский, Липовецкий и Красницкий. Их сослали в Астрахань, Саратов и Воронеже В вину им вменялось сотрудничество с оккупантами, пропаганда среди западнорусского дворянства, отказ проводить набор рекрутов в российскую армию, саботаж в организации местного ополчения» Примечательно, что такие случаи все же были скорее исключением, чем правилом, и в целом население западнорусских губерний восприняло приход французов как нашествие захватчиков, Вышеупомянутых маршалов дворянские собрания Киевской губернии торжественно исключили из списков дворян».

Необходимо упомянуть и недостойное поведение некоторых представителей духовенства западнорусских губерний. Например, архиепископ Витебский и Могилевский Варлаам повелел всей епархии величать «в благодарственных ко всевышнему молебствиях вместо императора Александра французского императора и италийского короля великого Наполеона», В Смоленске духовенство города встретило завоевателя с крестом и изъявлением покорности, в Минске епископ служил в его честь торжественную обедню, а в Подолии и на Волыни церковники раздавали прихожанам листки с текстом молитвы «Отче наш», где вместо имени Бога было вставлено имя Бонапарта [31] См.: Троицкий Н.А. 1812. Великий год России. М., 1988. С. 215. ».

Надо также сказать, что российские власти в целом терпимо относились к ситуации, возникшей в западных областях во время наполеоновской оккупации. Случаи прямого сотрудничества с врагом строго карались, но по отношению к основной массе населения велась гибкая политика. 12 декабря 1812 г. был даже издан высочайший манифест о прощении жителей бывших польских областей (т. е. западнорусских губерний), поддержавших Наполеона.

Перед войной и в ее начале русское правительство и командование принимают меры для нейтрализации угрозы возникновения «пятой колонны» из находящихся в стране иноземцев. В основном они заключались во временной высылке иностранцев из охваченных войной губерний [32] В фонде Особой канцелярии МВД, хранящемся в ГАРФе (Ф. 1165. Оп. 2), содержатся дела по жившим в России иностранцам, сосланным в 1811–1815 гг. по подозрению в шпионаже: француз Бернард Августин (д. 4), француз Шевалье де Брессоль (д. 5), иностранцы Бушен, Вальдгейм, Биннон, Грек, Туссен, Черпотти, Герен (д. 7), прусский подданный Бютихер (д. 8), генерал французской службы Володкович (д. 9), греческий подданный Николо Галати (1817 г., д. 10), доктор Гербауер (д. 11), X. Гольберг (д. 13), эльзасский купец Гуртер Франц-Ксава (д. 14), француз Диодон Жан-Никол (д. 15), французский военнопленный Дюпон Альберт (д. 17), фабрикант Лион (д. 20), еврейские купцы Мейеровичи (д. 23), доктор медицины И. Нетолицкий (д. 25), прусский подданный Николай Карл (д. 26), граф Таксис (он же барон Лоэн Фридрих) и его камердинер сицилиец Какаче Доминико (д. 21), офицер саксонской армии граф Остророг (д. 27), армянин Ракалович и еврей Цикарий М. Арбенон (д. 29), иностранцы Тевенсте, А. Травери, Мари де Сент Урсене, Сальватори, Д. Бриде, Канелли, В. Бере и еврей Голберх (д. 32а), француз Турналь Огюст (д. 33), французский подданный Шалон (д. 38), в 1814 г. арестован и сослан в Пермь турецкий шпион Шахсевар-Бека (д. 39).

В 1812 г. главнокомандующим М.И. Кутузовым был издан указ о высылке из Москвы всех евреев в Нижний Новгород. После окончания боевых действий их возвращали на места жительства, кроме лиц, уличенных в шпионаже в пользу Франции. [33] ГАРФ. Ф. 1165. Оп. 1. Д. 10. Л. 1–8. Впрочем, к ним принимались довольно мягкие меры, к примеру, многим было разрешено просто навсегда выехать из России в Европу.

Довольно суровые меры власти применили к собственным подданным, в трудное для России время предпочитавшим отсидеться за границей. По указу 1813 г. имения всех помещиков, не возвратившихся во время войны на Родину, были конфискованы государством. Правительственный секвестр был отменен лишь в 1814–1815 гг., после окончательной победы над Наполеоном и амнистировании Александром I лиц, виновных в сотрудничестве с оккупантами или в уклонении от службы России во время войны. Отношение в русском обществе к людям, запятнавшим себя уклонением от службы Родине и даже сотрудничеством с оккупантами, необычайно точно передается словами Дениса Давыдова: «Можно не награждать почестями истинных сынов России, ибо какая награда сравниться может с чувством совести их? Но щадить изменников столь же опасно, как истреблять карантины в чумное время». [34] Давыдов Д.В. Дневник партизанских действий 1812 года // 1812 год в русской поэзии и воспоминаниях современников. М., 1987. С. 272.