Михаил Худяков - Очерки по истории КАЗАНСКОГО ХАНСТВА

Юный хан управлял государством, конечно, лишь номинально. Власть находилась в руках правительства, во главе которого стояла царевна Ковгоршад, в качестве регентши. Русское правительство адресовало грамоты не только хану, но вместе с ним — царевне и князьям; [127] П.С.Р.Л. VIII, 277, 281, 282. казанское правительство также писало от имени царевны, князей и всех людей Казанской земли. [128] П.С.Р.Л. VIII, 282. Кроме царевны, членами правительства были названные в грамотах по именам деятели государственного переворота — князья Булат и Табай. [129] П.С.Р.Л. VIII, 282.

Новое правительство поддерживало тесные сношения с русским правительством, но внутри страны не было популярным. Опасались восстания, и правительство решило опереться на русское оружие, взятое в плен в 1530 году . [97]В феврале 1533 года в Москву был отправлен посол князь Агиш с просьбой, чтобы русское правительство не требовало выдачи пищалей — "занже государеве земле Казанской другов много, а недрузи есть же". [130] П.С.Р.Л. VIII, 282. Русское правительство, конечно, дало на это согласие.

В июне того же года в Москву было отправлено посольство — оглан Аппак, князь Кадыш (брат князя Отуча), Касимовский князь Кутлу Булат и бакши Евтек для переговоров о согласии русского правительства на брак хана с ногайской княжной "да и о иных великих делах земских". Согласие на брак было получено "того ради, чтобы земля Казанская в упокое была". [131] П.С.Р.Л. VIII, 282. В выборе невесты правительство, конечно, руководилось политическими расчетами. Хан женился на дочери нового ногайского князя Юсуфа, княжне Сююн-Бике. Брак по расчету, по-видимому, не возбудил любви в 17-летнем супруге; по крайней мере, русский посол при ногайском дворе Д. Губин летом 1535 года доносил своему правительству, что Сююн-Бике переписывалась со своим отцом: "К Юсуфу из Казани дочь присылала, Яналеева царица. Сказывают, Яналей царь ее не любит", и что князь Юсуф, недовольный таким отношением к дочери, подстрекал казанцев к низложению Джан-Али. [132] Прод. Др. Рос. Вивл., VII. 267.

К сожалению, летописец не поясняет, какие именно "великие земские дела" требовали переговоров с русским правительством. Русские историки были склонны преувеличивать оценку этого обстоятельства, и Карамзин заявлял, что "важнейшие дела казанские, не только политические, но и земские, решались в Москве государевым словом". Позволительно думать, что "великие земские дела", о которых велись дипломатические переговоры, находились в связи с той миссией, которая была прежде всего возложена на послов — с вопросом о женитьбе хана на Сююн-Бике. Женитьба обозначала совершеннолетие хана и влекла за собой упразднение регентства. Установление нового способа правлений и договор о направлении новой политики действительно могли явиться предметом дипломатических переговоров с русским правительством, и в этих-то важнейших для государства вопросах скорее всего следует видеть те "великие земские дела", которые была представлены к обсуждению миссией оглана Аппака к других казанских послов в июне 1533 года . [98]

Низложение Джан-Али. Коалиционное правительство.В декабре 1533 года Василий III скончался. Весной ближайшего года состоялся обмен посольствами между Москвой и Казанью для возобновления с новым русским правительством союзного договора; казанскими послами были оглан Худай, Бурнак и бакши Ходжа Ахмед. [133] П.С.Р.Л. VIII, 286. Перемена правительства в России оказала большое влияние на ход казанской политической жизни. Последующие события показали, что правительство царевны Ковгоршад тяготилось русским засилием, и что переворотом 1531 года русская партия была обязана не искреннему желанию поставить Казанское ханство в зависимость от иностранцев, а стремлению спасти государство от дальнейшей войны и от продолжения агрессивной политики ханов Гиреев. Как только явилась возможность освободиться от иностранного гнета, казанское правительство тотчас же решило стать на свои собственные ноги и вести самостоятельную политику, не считаясь с русским правительством.

Перемена царствования в России повлекла за собою события аналогичные тем, какие последовали при кончине Ивана III. Несчастный в войне, но удачливый в дипломатических переговорах, умевший выбирать достойных сотрудников на этом поприще, Василий III уступил место бездарному правительству Елены Глинской и ее фаворита. Перемена режима сразу ясно почувствовалась в Казани, где русские послы немедленно потеряли значительную долю своего авторитета. Одновременно с этим усилилось влияние восточной партии, и приобрели вес лица, связанные с ногайской торговлей. Правительство царицы Ковгоршад не осталось неподвижным в этом общем сдвиге казанской политики. Оно решило освободиться от русской опеки и вступить на путь самостоятельных действий. Правительство, опиравшееся на русские пищали, пошло навстречу казанскому обществу, тяготившемуся русским засилием. Смерть Василия III имела те же последствия, как и приближение кончины его отца: "Ковгоршад царевна и Булат князь и вся земля Казанская князю Ивану Васильевичу изменили". [134] П.С.Р.Л. VIII, 291.