Александр Торопцев - Двенадцать подвигов России

А тут на тебе: то Гитлер со своими солдатами нагрянул, то бывшие союзники по антигитлеровской коалиции стали навязывать свои условия, да атомной бомбой пугать, прикрывая истинные замыслы идеологическими покрывальцами: мы, мол, хотим спасти Россию от коммунизма, мы хотим установить демократический строй в этой большой стране.

Странно как-то. Английская, японская, испанская и другие монархии капиталистам не мешают. И российская монархия не мешала и не мешает, коль скоро там же, в США, нашли себе приют члены царской семьи Романовых. Но почему-то советская власть в России им помешала. Почему? Да потому что она отстаивала интересы своего государства. Вполне можно предположить иной вариант развития истории государства Российского в первой половине XX века — с царем-батюшкой. И можно быть уверенным, что и царская Россия испытала бы гитлеровское нашествие и отразила бы его, что и в этом случае после 1945 года она бы пережила «холодную войну» и другие перипетии внешнеполитические. У США и их союзников в этом случае изменились бы лозунги, «идеологические покрывальца». Суть осталась бы прежней: подчинить, а то и завоевать огромную страну, испытавшую на себе всю тяжесть страшной войны, войны пирровой.

Я не буду больше говорить о коммунизме, о социализме, капитализме, царизме и так далее. Но свое мнение коротко выскажу: не политический строй, не «стиль жизни» явились причиной навязанной Советскому Союзу и странам соцлагеря западными странами во главе с США «холодной войны», а огромные богатства СССР и державная политика руководителей евразийской державы. В конце концов, оценивать ту ситуацию нужно по-капиталистически: в Советском Союзе хранятся немереные богатства, и я, капиталист, обязан получить для себя сверхприбыль, иначе какой же я капиталист?! Так и мыслили после войны капиталисты. Им, естественно, очень не понравилась политика распространения влияния СССР на страны Восточной Европы. Но если судить по-капиталистически (не по-советски, а именно по-капиталистически!), то руководители Советского Союза по вполне объяснимым причинам имели на то полное право: советский народ слишком дорогой ценой заплатил за это право, более 1 миллиона солдат и офицеров погибли, освобождая страны Европы от фашизма.

Но тот же Черчилль никак не хотел признавать за Советами это право. В 1945 году консерваторы потерпели поражение на выборах, правительство Черчилля ушло в отставку, а сам он возглавил, как лидер консервативной оппозиции в парламенте, кампанию за развязывание «холодной войны» против СССР. А уже в марте 1946 года Черчилль в речи в американском городе Фултоне призвал Англию и США к превентивной войне против СССР и стран, которые оказались в зоне влияния Советского Союза.

Уинстона Черчилля не волновало, какой строй в этих государствах. Его волновало только усиление политического могущества Советского Союза. Призыв к войне — это хорошо обдуманный, выверенный шаг старого политика. Он прекрасно знал, что ни одно государство, в том числе Великобритания и США, в 1946 и в последующих годах воевать с СССР не рискнет. Но он знал и другое: Советский Союз понёс огромные потери, материальные, людские в той войне, что восстановить экономику в стране будет очень сложно, тем более в одиночку, без помощи США, на которую рассчитывали все западноевропейские страны. Призвав во всеуслышание Англию и США к войне, бывший премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль дал всем оппонентам Советского Союза прекрасную подсказку: нужно заставить обессиленный СССР работать на войну, нужно измотать советского человека, советскую экономику. И все противники СССР мгновенно подхватили эту подсказку. И началась «холодная война».

И Советский Союз вынужден был постоянно повышать боеготовность Вооруженных сил, оснащать армию самым современным оружием, вести работы по созданию ядерного и термоядерного оружия, ракетной техники, строить боевые корабли, подводные лодки, боевые самолёты.

Люди взрослые, кто помнит сороковые и пятидесятые годы тяжелые, не дадут мне солгать или преувеличить факты из той, для кого-то далекой, для кого-то всегда близкой жизни сороковых-пятидесятых годов, кстати, не освоенной в достаточной степени ни писателями, ни историками.

А жизнь была, с одной стороны, суровая, скудная, бедная, а с другой стороны — весёлая. Потому что народ-победитель верил в себя, в свои силы, в свое будущее. Его поставили в сложнейшую ситуацию: нужно строить жилье и создавать атомную бомбу, кормить, одевать детей и конструировать ракеты, новые самолеты и так далее, то есть строить с нуля целые государства в государстве!