Бронислав Громбчевский - Наши интересы на Памире

Въ 1889 году, не имъя возможности проникнуть въ Кафиристанъ со стороны Бадахшана, я ръшилъ попытаться пройти туда черезъ Чатраръ и, съ этою цълью, снарядилъ нарочнаго съ письмомъ къ Амоны-уль-Мульку, въ которомъ просилъ пропустить меня въ Кафиристанъ, хотя бы въ сопровожденiи одного изъ слугъ, при чемъ въ вознагражденiе предлагалъ все, что ему понравится изъ имущества экспедицiи. Отославъ письмо, я оставилъ экспедицiю на верховьяхъ р. Акъ-су и, въ сопровожденiи 3 казаковъ, перешелъ на истоки р. Ваханъ-Дарьи съ цълью изслъдовать перевалъ Хударгуртъ (Сухсураватъ), ведущiй въ Чатраръ и Ясинъ. Экскурсiя эта была очень рискованна, такъ какъ приходилось пройти въ виду урочища Лянгаръ, гдъ стоялъ авганскiй постъ. Благодаря сильной мятели намъ удалось пройти мимо Лянгара незамъченными, но та-же мятель занесла слъды тропинки и нагромоздила такiя массы снъгу, что перевалить черезъ перевалъ намъ не удалось. Тъмъ не менъе положенiе переваловъ Хударгуртъ и Келенджъ (Иршоодъ) въ Канджутъ - опредълено точно. На обратномъ пути намъ пришлось остановиться на ночлегъ такъ близко отъ авганскаго поста, что мы ясно слышали ржанiе лошадей и оклики часовыхъ. Миновавъ на разсвътъ постъ, мы вышли на большую дорогу въ Бозай-и-Гумбезъ и на четвертыя сутки вернулись къ экспедицiи. Вскоръ прибылъ посланецъ мой изъ Чатрара и привезъ письмо отъ Сарваръ-уль-Мулька, правителя Мастуджа, который между прочимъ пишетъ: "Именемъ отца моего извъщаю васъ, что страна моя переполнена англичанами, которые слъдятъ за каждымъ шагомъ моимъ. Поэтолу пропустить васъ въ страну Сiахнушей никакъ невозможно. Вы пишете:

- "пропустите меня съ однимъ или двумя слугами; какой вредъ могу я причинить вашей родинъ, придя одинокимъ?" Вы не знаете, чего требуете. Какъ стадо овецъ бъжитъ въ безпорядкъ при видъ одного волка, такъ ференги боятся одного русскаго. Какъ могу я защитить васъ отъ вашихъ злъйшихъ враговъ, которые, говорю вамъ, переполняютъ страну мою? А въ случаъ несчастья съ вами, что отвъчать мнъ Бълому Царю?" Письмо это интересно тъмъ, что написано правителемъ страны, неимъвшимъ никакихъ сношенiй съ Россiею и, наоборотъ, получающимъ въ теченiи многихъ лътъ субсидiю отъ остъ-индскаго правительства.

Когда мы подошли къ границамъ Рошана, то правитель ея, Сеидъ-Акбаръ-Ша, прислалъ ко мнъ письмо слъдующаго содержанiя: "Завоевателю мiра, подобному орлу, великому господину. Да будетъ вамъ, владътелю вселенной, оказывающему помощь, извъстно, что до настоящаго времени я страну мою считалъ входящею въ составъ владънiй Великаго Бълаго Царя, теперъ же явились сюда воры-грабители и овладъли половиною моихъ владънiй. Раньше этого времени о положенiи моемъ я отправилъ донесенiе къ слугамъ Великаго Государя, но отвъта еще не получилъ. Докладывая вамъ о положенiи дълъ, высказываю надежду, что страна моя будетъ принята подъ покровительство Великаго Бълаго Царя, воры же убъгутъ и перестанутъ разорять мою родину. О послъдующихъ событiяхъ буду извъщать васъ своевременно. Пока Рошанъ находится въ моихъ рукахъ - считайте эту провинцiю своими владънiями. Что могу я еще добавить къ высказанному?" Къ письму приложена печать: Сеидъ - Махометъ-Акбаръ-хана сына Сеидъ-Эмиръ-хана.

Вслъдъ за симъ получилось второе письмо отъ правителя Шугнана, въ которомъ онъ между прочимъ пишетъ: "освъдомившись о желанiи вашемъ пройти въ Кафиристанъ, докладываю, что дороги чрезъ Шугнанъ охвачены желъзнымъ кольцомъ Авганцами и всъ находятся въ ихъ рукахъ. Дорога по ущелыо р. Бартангъ на Памиры, вслъдствiи обвала балконовъ и разлива ръки, представляетъ серьезныя опаспости и едва-ли проходима даже для пъшеходовъ. Не подумайте, что я хочу воспретить вамъ проходъ по р. Бартангъ! Дорога эта въ вашемъ распоряженiи, я же докладываю объ ожидающихъ васъ трудностяхъ".

Подлинники всъхъ только что прочитанныхъ писемъ частью сданы въ министерство иностранныхъ дълъ,частью-же хранятся въ географическомъ обществъ и у меня.

Вотъ въ общемъ, характеръ отношенiй къ намъ, русскимъ, правителей самыхъ дикихъ и разбойничьихъ племенъ, какiя еще сохранились въ дебряхъ Центральной-Азiи. Къ этому не лишнимъ считаю добавить, что явился я въ Канджутъ въ сопровожденiи 4-хъ казаковъ и не имълъ возможности прельстить хана ни щедростью, ни подарками, такъ какъ всъ средства экспедицiи заключались въ 2,000 кр. р., отпущенныхъ мнъ географическимъ обществомъ, да въ 300 р. золотомъ, подаренныхъ экспедицiи министромъ ИМПЕРАТОРСКАГО Двора, графомъ И. И. Воронцовымъ-Дашковымъ.