Александр Елисеев - Разгадка 37-го года. «Преступление века» или спасение страны?

Показательна эволюция внешнеполитических взглядов Й. Геббельса. В 1944 году рейхсминистр пропаганды понял необходимость заключения мира с Россией и совместного с ней выступления против западных демократий. Он даже направил Гитлеру особую записку, в которой высказывал соображения на сей счет. В его дневниковых записях, относящихся к 1944–1945 годам, можно найти множество «просоветских» записей. Геббельс восторгался Сталиным, его волей и дисциплинированностью русских людей. И, напротив, он был в ужасе от тех порядков, точнее, беспорядков, царивших в последние месяцы существования Третьего рейха. Показательно, что в конце войны Геббельс вознамерился осуществить возвращение к «изначальному», «революционному» национал-социализму — антикапиталистическому и антибюрократическому. В этих целях им была выпущена целая серия пропагандистских материалов. Основой для революционного национал-социализма он предполагал сделать «Вервольф» — «партизанское» движение, спешно создаваемое ввиду продвижения войск антигитлеровской коалиции.

Могут возразить, что готовность договориться с Москвой возникла у Геббельса только в последнее время. Испугался, дескать, рейхсминистр, вот и потянуло его на мирные переговоры. Но ведь испугались в рейхе многие, однако далеко не всем из них была по душе идея перемирия с Москвой. Гораздо больше было тех, кто хотел договариваться с западными демократиями (пример — Гиммлер). К тому же Геббельс имел «левое» прошлое, которое не могло не влиять на его убеждения и пристрастия. В 20-е годы он примыкал к штрассеровскому крылу в НСДАП и даже требовал исключить из партии «буржуа Гитлера». Тогда в дневниках Геббельса тоже появлялись довольно-таки просоветские записи. Вот, например, запись от 1 января 1926 года: «По-моему, ужасно, что мы (нацисты) и коммунисты колотим друг друга… Где и когда мы сойдемся с руководителями коммунистов?» Примерно в то же самое время он отправил открытое письмо в адрес руководства КПГ, в котором заявил: «Между нами идет борьба, но ведь, в сущности, мы не враги» .

Позже Геббельс попадет под обаяние Гитлера и покинет лагерь «левых» нацистов. Однако некоторые симпатии к советизму и коммунизму у него, очевидно, остались. Иначе как объяснить тот факт, что 20 октября 1930 года именно он представлял НСДАП на объединенном митинге нацистов и коммунистов? Тогда от НСДАП присутствовало 1200 человек, а от КПГ — 300.

Надо отметить, что проблески правильного отношения к России иногда посещали и самого Гитлера. В 1936 году Г. Раушнинг, один из лидеров национал-социалистического движения в Гданьске (Данциге), спросил Гитлера: «Нет ли опасности большевизации Германии»? На это фюрер ответил: «Германия не станет большевистской. Скорей большевизм станет чем-то вроде национал-социализма. Вообще-то между нами и большевиками больше объединяющего, чем разделяющего. Из мелкобуржуазного социал-демократа и профсоюзного бонзы никогда не выйдет настоящего национал-социалиста, из коммуниста — всегда» .

В своей корреспонденции, не имеющей никакого пропагандистского значения, Гитлер часто допускал положительные высказывания об СССР. В письме Муссолини, которое датируется 8 марта 1940 года, фюрер утверждал, что большевизм в России со времени прихода к власти Сталина идет в сторону национального уклада. Ввиду этого у Германии нет никакого повода к войне с СССР. Тем более что экономические пространства обеих стран великолепно дополняют друг друга.

Но в том же самом 1940 году разногласия между СССР и Германией резко усилились. В это внесли свой вклад и агенты западной демократии. Война между двумя великими странами становилась почти неизбежной.

Предвижу и такой вопрос — этично ли было идти на союз (тем более долгосрочный) с Гитлером? А как же ужасы фашизма?

Должен сказать, что в политике, тем более международной, мораль не очень уместна. Точнее сказать — неуместна совсем. А в тех конкретно-исторических условиях она была неуместна вдвойне. Никто в тогдашней Европе и не думал занимать нравственную позицию в отношении Гитлера. Ругать его ругали, но это только слова.

Европейские демократии боялись Германии, но очень хотели направить ее возрождающуюся мощь против сталинской России. Они играли с Гитлером в сложную геополитическую игру, и доигрались. Именно демократическая и буржуазно-либеральная Европа виновата в том, что возникла сама возможностьновой мировой войны. После Мюнхенского сговора, который Англия и Франция заключили с Гитлером, немцы безнаказанно оккупировали Чехословакию, получив в свои руки огромный военно-промышленный потенциал. О многом говорит уже одно то, что в результате этой оккупации Гитлер вооружил два миллиона (!) немецких солдат. И после этого кто-то еще хочет, чтобы мы были «моральными»?