Норман Кон - Благословение на геноцид. Миф о всемирном заговоре евреев и «Протоколах сионских мудрецов»

С глубоким уважением и преданностью

Действительно, успех «Протоколов» в довоенный период был весьма ограниченным. Н.Д. Жевахов рассказывал о том, как Нилус жаловался ему в 1913 году:

«Я не могу найти аудиторию, которая бы отнеслась к «Протоколам» с пристальным вниманием, которого они заслуживают. Их читают, критикуют, часто высмеивают, но очень мало таких, которые придают им действительно важное значение, видят в них реальную угрозу христианству, программу разрушения христианского порядка, программу завоевания всего мира евреями. Этому никто не верит». [51] Н.Д. Жевахов. Сергей Александрович Нилус, Нови Сад, 1936, с. 35.

Несколько лет спустя Марков 2-й в письме, сохранившемся в Вейнеровской библиотеке, сокрушался по поводу того, что «Союз русского народа» не придал должного значения «Протоколам» и поэтому не смог предупредить русскую революцию.

Нельзя забывать, что в отношении к «Протоколам» многое зависело от царя, и в конце концов царь, хотя и напуганный еврейско-масонским заговором, вынужден был признать «Протоколы» подложными. Это было зафиксировано генералом К.И. Глобачевым, бывшим одно время начальником петербургского охранного отделения; его заявление было оглашено Бурцевым на суде в Берне. Глобачев рассказывал, как после многочисленных и безуспешных, попыток «Протоколы» были наконец представлены высочайшему вниманию в революционный 1905 год. «Чтение «протоколов», — свидетельствовал Глобачев, — произвело очень сильное впечатление на Николая II, который с того момента сделал их как бы своим политическим руководством. Характерны пометки, сделанные им на полях представленного ему экземпляра:

«Какая глубина мысли!», «Какая предусмотрительность!», «Какое точное выполнение своей программы!», «Наш 1905 год точно под дирижерство мудрецов», «Не может быть сомнений в их подлинности», «Всюду видна направляющая и разрушающая рука еврейства» и т. д.

Заинтересовавшись получением «протоколов», Николай II обратил внимание на заграничную агентуру и наградил многих орденами и денежными наградами…

Деятели «Союза Русского Народа», как Шмаков, Марков II и др., обратились в министерство внутренних дел за разрешением широко использовать «протоколы» для борьбы с воинствующим еврейством.

Под давлением Лопухина, Столыпин приказал произвести секретное расследование об их происхождении двум жандармским офицерам Мартынову и Васильеву.

Дознание установило совершенно точно подложность «протоколов» и их авторов. Столыпин доложил все Николаю II, который был глубоко потрясен всем этим. На докладе же правых о возможности использовать их все же для антиеврейской пропаганды Николай II написал: «Протоколы изъять, нельзя чистое дело защищать грязными способами». [52] Этот документ был впоследствии опубликован В.Л. Бурцевым в его книге «Протоколы сионских мудрецов»: доказанный подлог». (Париж, 1938, с. 105–106).

Положение изменилось в 1917–1918 годах, когда вначале царь, а за ним и Временное правительство были свергнуты; большевики захватили власть, началась гражданская война. Обстоятельством, которое способствовало распространению «Протоколов» по всему миру, явился расстрел императорской семьи в Екатеринбурге (ныне Свердловск) 17 июля 1918 года. Здесь удивительную роль сыграл случай. Итак, за несколько месяцев до убийства в Екатеринбурге низложенная императрица получила от своей подруги Зинаиды Сергеевны Толстой экземпляр книги Нилуса с «Протоколами». Если судить по письму, которое Александра Федоровна послала своей любимой подруге Анне Вырубовой 20 марта 1918 года, книга вряд ли произвела на нее сильное впечатление: «Зина мне прислала книгу «Великое в малом» Нилуса. Я читаю ее с интересом». Такой лаконичный комментарий вряд ли может свидетельствовать о большом интересе к книге, да и царица, женщина хотя и недалекая, суеверная и истеричная, на самом деле была менее настроена против евреев, чем ее супруг. Из ее корреспонденции известны случаи, когда она конфликтовала с царем из-за его антисемитской политики. Ирония судьбы в том, что именно смерть царицы больше, чем что-либо другое, принесла мировую славу старой и полузабытой антисемитской фальшивке.

Случаю было угодно, чтобы императрица взяла с собой книгу Нилуса в последнее пристанище, в дом Ипатьева в Екатеринбурге. Через неделю после расстрела императорской семьи большевики ушли из Екатеринбурга, и город заняли белые; 28 июля останки императорской семьи, рассеченные на части и полуобгоревшие, были обнаружены в стволе заброшенной шахты в соседнем лесу. В это время судебный следователь Наметкин составлял список вещей, обнаруженных в доме Ипатьева. Он нашел три книги, принадлежавшие императрице: первый том «Войны и мира», Библию на русском языке и «Великое в малом» Нилуса.