Роман Гуль - Азеф

- О подробностях в Москве договоримся, Иван Николаевич? - глухо сказал Сазонов.

Азеф знал, о каких подробностях хочет говорить Сазонов.

- Об этом поговорим в Москве, - улыбнувшись,

сказал он. А ночью, подняв воротник пальто, надвинув на глаза котелок, Азеф выскользнул из квартиры.

15

Вечер сумерками кутал Сокольничий парк. Под ветром шумела листва толстых лип. Стар был парк, видел несчастия и счастия. Но этих четырех людей видел в первый раз.

По темной аллее шел Азеф. Из-за поворота вышли Каляев и Савинков. Вдали в темноте показался, догонявший их, Сазонов.

В глубине аллеи, охваченной черно-синим сумраком, пошли вчетвером. Азеф, Сазонов, Каляев, Савинков.

- "Леопольд" не приехал, - проговорил Азеф. - Задержался из-за динамита, но всё равно ждать нельзя, к четвергу он доставит.

Они сели на скамью, в темноте скрылись. Хотя присмотревшиеся к темноте глаза видели, казалось, даже выражения лиц.

- Надо всё решить, - гнусаво рокотал Азеф, -предлагаю такой план: убийство - на улице, по дороге на Балтийский вокзал. Будет четверо метальщиков. Они пойдут один за другим навстречу карете. Первый пропустит ее, и тем замкнет ей обратный путь. Второму принадлежит честь нападения. Третий мечет только в том случае, если бомба второго не взорвется, или Плеве будет ранен. Четвертый остается в резерве, и действует, если у второго и третьего будет неудача. Азеф говорил ровным рокотом. - Вот план, как вы думаете, товарищи?

- План верен, - сказал Савинков. - Плеве не может быть не убит. Но надо обсудить и самый способ метания.

Паузу прервал мягкий голос Каляева.

- Есть верный способ не промахнуться. Броситься под ноги лошадям.

- То есть как? - не понимая, раздраженно бормотнул Азеф.

- Едет карета. Я с бомбой кидаюсь под лошадей. Или взорвется бомба или лошади испугаются, значит всё равно остановка, может метать второй.

- Но вас-то разорвет наверняка?

Разумеется.

Прошло молчание.

- Это ненужно, - пророкотал Азеф. - Если добежали до лошадей, значит добежали и до кареты, зачем же бросаться под ноги лошадям, когда можно метать прямо в карету. Как вы думаете, Егор?

В темноте хрустнула скамья, Сазонов переменил позу, он заговорил, как человек оторванный от своих мыслей.

- Вы правы, добежав до кареты. можно конечно метать в карету. Общий план хорош. Я уверен, сквозь четырех метальщиков Плеве не прорвется. Надо завтра же ехать. Меня берет ужас, - взволнованно проговорил Сазонов, - что с таким трудом налаженное дело может сорваться по пустяку.

- По какому пустяку? - опросил Азеф.

- Мало ли что, филеры могут набрести на квартиру.

- Вы боитесь провокации? - лениво сказал Азеф.

- Случайности.

- Провокация может быть всегда, каждому в душу не влезешь, - медленно произнес Азеф, - надо действовать, вы правы. Если план принят, надо утвердить четырех товарищей, как исполнителей.

Азеф замолчал. Это была святая минута Ивана Каляева и Егора Сазонова. Они ее ждали. Голос Каляева проговорил :

- Я хочу быть метальщиком.

- И я, - ответил Сазонов. Азеф молчал.

- Я должен передать просьбу Доры, - словно стесняясь, сказал Савинков. Говорю заранее, я против того, чтобы Дора шла метальщиком, но не имею права не передать. Она хочет идти на Плеве.

- Егор, как ваше мнение о Доре? - равнодушно опросил Азеф.

- Что же я могу иметь против? По моему, Дора если пойдет...

- Я категорически против разрешения Доре идти со снарядом! - перебил Савинков.

- Что ты категорически, это мы знаем, - тихо рассмеялся Азеф. - Скажи причину? Дора член партии, почему ей не идти со снарядом?

- Моя мать никогда б не простила, если б узнала, что мы, мужчины, посылаем на убийство женщину.

Тихим, презрительным смешком Азеф расхохотался. Савинков встал со скамьи.

- Высказываясь против кандидатуры Доры, предлагаю себя в метальщики.

Тишину разорвал равнодушный голос Азефа:

- Хорошо, будь по твоему, я не назначаю Дору. Но, как глава Б. О. отвожу и твою кандидатуру.

- Почему? - тихо-быстро проговорил Савинков.

- Это мое дело, Я считаю, что ты на этом месте неподходящ. Мы не можем выступать метальщиками. Ни я, ни ты. Мы должны сохранить партии боевку дальше. Если ты настаиваешь, то я стану сам одним из метальщиков, - твердо оказал Азеф.

- Это же ерунда! - проговорил Савинков.

- Иван Николаевич прав, - сказал Сазонов, -ни он, ни вы, Павел Иванович, во имя террора не должны подвергать свою жизнь прямой опасности. Ваши жизни нужны. Партия идет не на последний акт.