Юрий Пивоваров: Русская история в зеркале русской мысли. Лекции.

И дальше он говорит, что нельзя править так, как правит Александр Первый. Ну, он не может ругать впрямую Александра Первого. Он ругает его министров, не называя Сперанского. И здесь это тоже начало. Мы отчасти об этом говорили. Впервые в русской культуре, в русской мысли появляется официально признанный критик. А критиковать можно. Можно иметь собственную позицию. И "Записка о древней и новой России" -- это первая в русской культуре манифестация собственной позиции. То есть проявление ее. Которая повлияла на ход политических дел. Он прекратил реформы. Александр Первый… мысли о реформах.

И что еще создал Карамзин? Он создал первый вариант мифа о России. Первый вариант мифа о России. Он нарисовал идеальный образ России. Вот самодержавие замечательное. Вот отказ от непродуманных реформ. Вот, дальше он говорил, повторяя то, что говорили в Германии люди. Что если вы хотите дать русским законов, поищите их не в римском праве, а поищите их в русских традициях юридических. Он говорил о том, что всякие учреждения хороши только там, где они рождаются. И то, что родилось в Англии, хорошо для Англии, но совсем не будет работать здесь. То есть давайте и здесь пути институциональных реформ, изменение институтов, введение новых органов власти, -- давайте делать с опорой на наши традиции. Он говорит такие вещи, очень важные. Но важнее всего вот этот миф. Он противопоставляет идеальную им Россию, нарисованную им в "Истории государства Российского", в этой "Записке", в каких-то своих литературных трудах. Той наличной России, которая была. И сравнивает их, и говорит, что Россия та, реальная, эмпирическая Россия, по которой он ездил, воздухом которой он дышал, которую он видел своими глазами, с людьми, с которыми он общался всю свою жизнь, -- это какая-то поврежденная Россия. Это Россия какая-то не та. А вот есть некая идеальная Россия, которую он рисовал в своих историях и в этой "Записке". Вот к этой России нам надо стремиться. Это миф. На этом будет построена вся русская мысль впоследствии. Потому что, что будут делать? Ну, например, будут говорить: вот, до Петра было замечательно, а сейчас стало плохо, после Петра. И создаются мифы о допетровской России. Это впоследствии, это не он. А вот нынешняя Россия плохая, она должна стать, как до Петра. Или, наоборот: до Петра все было ужасно, кошмарно. Отвратительные бояре толстопузые, косность, зависимость от всего и вообще, отсталость. И вот пришел Петр со своими птенцами из гнезда Петрова, началась. И такая жизнь, противопоставляется косная старая Московская Русь великолепной Петербургской. А потом дальше пойдут. Европа, которая гниет и отстает. И мы, которые прекрасные, идеальные. И, значит, будем как мы, и не будем ничего европейского. Или, наоборот, Запад чудесный, просто какой-то такой райский Запад, а мы отвратительные, дураки, дороги плохие, все воры. Вот Гоголя почитайте. Все ужасно, и прочая, прочая. То есть русская мысль становится мифологичной.

Миф. Мифотворчество. Мифологизм. Конструирование мифа. С разными плюсами и минусами. Это не важно. Но важно, что каждый раз сравнивается что-то идеальное, на самом деле не существующее, с чем-то реальным. Причем этому реальному придаются еще какие-то карикатурные, отвратительные черты, дополняются. Это сохранилось в нашей мысли по сей день. В любой газете, в любой телевизионной программе мы можем это услышать, в наших разговорах и так далее, и так далее. Когда мы говорим: да нет, у нас всегда плохо, никогда не будет, а вот на Западе! Или, наоборот: да, конечно, мы не самые богатые, но мы духовные, душевные, замечательные, а Запад -- это… Это типичное мифотворчество, мифологизм, который вышел за рамки профессиональной мысли и культуры, который проник в нашу кровь, в нашу плоть, в наши слова, мысли, разговоры и прочая, прочая. Это все Николай Михайлович Карамзин. Он прожил довольно долгую по тем временам жизнь. Он родился в 1766, умрет в 1826 году. И он умрет во время, по существу, его подорвет восстание декабристов. Многие декабристы начитались его книг. Но многие декабристы выступили против его идей. И потом будет сказано, что восстание декабристов -- это попытка вооруженной рукой критиковать положение "Истории государства Российского". И он будет четырнадцатого декабря в Зимнем дворце. И Николай Первый. Ну, вы помните все события этого дня. Попросит написать ему манифест о восшествии на престол. Но он простудится по дороге, в карете будет холодно. Подхватит воспаление легких, потом в мае, через несколько месяцев, он умрет. И у него будет дрожать рука. И он не сможет писать манифест. И тут призовут другого человека в Зимний дворец. У того рука дрожать не будет и никогда не дрожала. Который никогда не болел никаким воспалениями легких, потому что всегда обливался холодной водой, занимался боксом, что было тогда очень модно. Из Англии пришел спорт. Скакал на лошади. Был, вообще, в великолепной физической форме, вплоть до своей смерти, у которого ничего не дрожало. Который холодно, жестко, написал манифест. Этого человека звали Михаил Михайлович Сперанский. Вот их пути сошлись. Да? Сперанский. Антагонист, противник Карамзина. Или, наоборот.