Вилем Балинт - Жизнь в родной земле

— Не только не хватает, но вот, чтобы получить эти несчастные 2 килограмма хлеба, иногда приходилось от 11 часов ночи и до 6 часов утра бесцельно прогуливаться у магазина, чтобы рано утром попасть в очередь, как можно ближе к дверям магазина.

— Ну, а как же ваши малыши от трех до шести лет, вам для них продавали хлеб?

— Нет. По-видимому, по советским законам этим соплякам или не полагалось совершенно кушать или должны были сами лично целую ночь проделывать процедуру гуляния у магазина для покупки предписанного свыше пайка, — смеясь отвечает мой информатор, — бестолковщина, как видите, неподражаемая.

— Вы, оказывается, были ударником? Хотели, значит, выслужиться? — снова задаю вопрос.

— Был и ударником. Было такое дело. Но был ударником не потому, чтобы выслужиться, как вы говорите. Нет, за этим я не стремился, хотя меня почему то всегда старалось начальство выдвигать. Причиной этому было, по-видимому, и то, что я, хотя и иностранец, был часто более грамотен в русском языке, нежели само мое непосредственное начальство. Играло без сомнения определенную роль и мое пролетарское происхождение.

Главной причиной моего ударничества было желание как-то улучшить безрадостное и материально тяжелое положение семейства. Безусловно, тогда еще во мне таилась определенная доля людской наивности и веры в то, что — а может быть оно и в самом деле жизнь изменится к лучшему?

— Ну, что ж, будучи ударником, помогли вы семейству? — прерываю его.

— Нет. Семейству я не помог. Как жили бедно, так бедно и продолжали жить. Но, вот, себе в санаторий я помог.

— Как это понять? — переспрашиваю с любопытством.

— Да, как!.. Очень просто!.. Доработался ударническими темпами до того состояния, что появились первые признаки туберкулеза. Если бы меня во время не отправили в Крым, на берег моря, в санаторий, то не знаю, вообще жил бы ли я сейчас.

Нормальная норма была установлена для моей бригады, состоящей из трех человек, в тысячу обедов и в тысячу ужинов. Для приготовления нормальной нормы приходилось работать 12 часов. Будучи ударнической, моя бригада приготовляла 1500 обедов и 1500 ужинов. Иначе говоря, дома я почти не спал. Страшно был всегда переутомлен. Труд мой тогда ни в коем случае не был для меня «источником жизненной радости, бодрости и т. д.», — как о том на каждом шагу долбят коммунисты.

За время ударничества я имел ужасные неприятности. Каждый день, бывало, что нибудь случится: то найдут в борще дождевого червя сантиметров в десять длиной, то вдруг в котлете попадется стекло, то гвоздь из какого-либо блюда вытащат. Мое состояние и положение было убийственное. Каждый день составлялись бесконечные протоколы, производились расследования, допросы, «протягивали» газеты и т. д. и т. д.

Из ударников я чуть-чуть не попал в отъявленные вредители, с вытекающими из сего последствиями, т. е. из ударников я чуть было не превратился в материал для Соловков. Если бы не директор предприятия, вероятно, меня за мое «старание» постигла бы очень печальная участь. Директор отстоял. Конечно, я не был виноват, но докажи, что ты не верблюд!.. Для меня ясно было, что какие-то посторонние, внешние силы мне просто «солили» за мое чрезмерное старание. А вообще мое ударничество было для меня первым и последним хорошим уроком и предостережением на будущее время. На собственной шкуре испытал отношение рабочих к ударникам. Подобное отношение к ударникам там на порядке дня. Более ретивых ударников часто находили и с проломанными черепами. Приблизительно также, если не хуже, относятся в настоящее время к стахановцам.

— Как же так? — прерываю, — ведь, по советскому законодательству, в СССР установлен 6-часовой рабочий день, а вы говорите, что работали 12 часов в сутки и даже больше?

— Да, это верно. Законом в СССР шестичасовой рабочий день установлен, но другими законами одновременно установлены производственные нормы. Иногда эти нормы так ненормально высоки, что с трудом выполняются в течение 12 рабочих часов. Плата, при том, — за 6 часов. Коммунисты, как видите, и в этом вопросе без явного жульничества и без безбожной эксплуатации не могут обойтись. Между прочим, в 1936 году норму, которую я вырабатывал, будучи ударником, установили как нормальную, при нормальной заработной плате. Вот вам и улучшил материальное положение семейства!.. Из куля да в рогожу. В общем, мое ударничество обошлось мне очень дорого.