Петр Мультатули - Господь да благословит решение мое (Император Николай II во главе действующей армии и заговор генералов)

Итак, Сазонов, что бы он позже ни писал, в те дни был на стороне Прогрессивного блока, он даже пользуется его терминологией ("правительство общественного доверия"). Сам тон Сазонова похож на тон человека, захватывающего власть, а не на министра Его Величества. "Горсмыкину в правительстве не место". А кому тогда место? Сазонов не говорит, и может создаться впечатление, что Сазонов просто собирается отстранить Горемыкина. Однако, это не совсем так. Сазонов пишет про Горемыкина: "Глубокий эгоист, но по природе умный, он давно уже понимал, что он являлся в наших глазах главной помехой для вступления правительства на новый путь, которого требовали интересы России и настоятельность которого предстала с особенной силой перед всеми в момент мирового кризиса 1914 года"{125}. То есть Горемыкин являлся препятствием для осуществления планов министерской оппозиции по фактическому изменению государственного строя России. Отсюда Горемыкин - и "эгоист" и "главная помеха". Но кто же придет на смену Горемыкину? Сазонов этого имени не называет. Но нелепо же думать, что министры-оппозиционеры ведут борьбу за правительство без его главы и без министров! Безусловно, эти кандидатуры были, и, скорее всего, Сазонов занимал среди них не последнюю роль. Причем, безусловно, эти кандидатуры совпадали, в целом, с "теневым кабинетом" "Прогрессивного блока", если не были им же и составлены. Этим же объясняется та настойчивая борьба Сазонова, какую он вел с Горемыкиным именно за сотрудничество с "Прогрессивным блоком".

Вот суть аргументов Сазонова на заседании 26 августа: Сазонов: "Люди, болеющие душой за родину, ищут сплочения наиболее деятельных нереволюционных сил страны, а их объявляют незаконным сборищем и игнорируют. Это опасная политика и огромная политическая ошибка. Правительство не может висеть в безвоздушном пространстве и опираться на одну только полицию. Я буду повторять это без конца".

Горемыкин: "Блок создан для захвата власти. Он все равно развалится и все его участники между собой переругаются".

Сазонов: "А я нахожу, что нужно во имя общегосударственных интересов этот блок, по существу умеренный, поддержать. Если он развалится, то получится гораздо более левый. Что тогда будет? Кому это выгодно? Во всяком случае, не России".

Горемыкин: "Я считаю самый блок, как организацию между двумя палатами, неприемлемым. Его плохо скрытая цель - ограничение царской власти. Против этого я буду бороться до последних сил"{126}.

Как мы видели из предыдущих строк и как сможем еще более убедиться из последующих, так называемый "Прогрессивный блок", действительно, стремился к ограничению царской власти и лично Императора Николая П. Мог ли этого не знать Сазонов? Сомнительно. Он мог не знать о тонкостях, мог не знать о деталях, не догадываться, до какой степени могут пойти "прогрессисты" в их борьбе с Царем, но то, что этот блок стремится к полноте власти, министр иностранных дел не знать не мог, ибо был тесно связан с блоком через Поливанова, лично встречался с представителями блока, а самое главное, был в доверительных отношениях с дипломатами Антанты, прежде всего, с английскими, которые, как мы убедимся позже, находились в тесных контактах с лидерами блока.

В доказательство подобных утверждений приведем записи дневника великого князя Андрея Владимировича. Великий князь пишет, что незадолго до того, как Николай И объявил свое решение принять командование, он и великий князь Борис Владимирович встречались с Сазоновым, который с тревогой говорил о положении дел на фронте и полной дезорганизации командования. "К счастью, приводит дальше великий князь слова Сазонова, - всему этому скоро будет положен конец. Государь сам вступит в командование армией. Государь уже давно этого хотел, но долго колебался и, наконец, решился". Сазонов высказал при этом некоторое опасение, что всякая неудача падет на Государя и даст повод его критиковать. Ввиду этого ему хотелось знать мнение Бориса, какое впечатление это произведет на войска. Борис высказался весьма категорично, что это произведет огромный эффект на армию, подымет ее нравственный элемент и будет встречено с большим энтузиазмом. При этом он добавил, что уход Н.Н. произойдет совершенно незамеченным. [...] "Я тоже присоединился к мнению Бориса, что впечатление на армию будет огромное, и это имеет, кроме того, еще и другое преимущество, что армия почувствует ближе своего Государя, что, при некотором шатании умов, будет иметь свои плоды. И Сазонов должен был согласиться, что существовавшее двоевластие в России - вещь не только нежелательная, но прямо вредная. Продолжаться такое положение не может, и положить конец этому может только принятие Государем лично командования"{127}.