Виктор Наумов - Кронштадт 1921 (Документы о событиях в Кронштадте весной 1921 г.)

ВАЛЬК

Допросил КАРУСЬ

ЦА ФСБ РФ, ф. 114728, т. 22, л. 26. Подлинник.

Возраст 30 лет.

Происхождение из крестьян Тверской губ. Бежецкого у[е]з[д]а Княжев-ской вол. дер. Воробьеве.

Местожительство Кронштадт.

Род занятий гальванер линкора "Севастополь".

Семейное положение холост.

Имущественное положение ничего не имею.

Партийность беспартийный, ни в какой партии никогда не был.

Политические убеждения к советской власти, но против комиссародержавия.

Образование низшее.

Чем занимался и где служил:

а) до войны 1914 года с 1913 года на военной службе, а до этого жил в Петрограде. Хлебный пекарь.

б) до февральской революции 1917 года с 1914 года все время на "Севастополе"

в) до октябрьской революции 1917 года

г) с октябрьской революции до ареста

Сведения о прежней судимости был под следствием в 1917 году за июльское выступление.

Показания по существу дела

1 числа я был избран делегатом на собрание по выборам в Совет, на этом собрании меня избрали членом Ревкома, на первом же собрании Ревкома было решено подняться и обороняться. За этим было распределение функций между членами Ревкома. Оперативная часть была возложена на Петриченко, Яковенко и Ососова, был избран президиум — Петриченко, Яковенко, Архипов и два секретаря Кильгаст, Орешин, заведующий] агитационным] Пунктом — Вершинин, следственная часть Павлов, хозяйственная часть Тукин. По гражданским делам Вальк […]. Как намечали ход событий, мое желание было одно — переизбрать советы, захват пристани, посылка караула к собранию на Якорную площадь — объясняю, не стремление к захвату Власти, а чисто шкурнический страх обезопасить самих себя. Но когда нам стало известно, что нам приходится вступить в борьбу с Советской властью, тогда мы стали надеяться, что нас Петроград поддержит, для того мы послали матросов с линкоров до 50 человек, я лично коммунистических книжек не давал, а также и не пользовался поддельными документами. Оперативный план мне незнаком. На одном собрании Ревкома нам читали предложение Чернова, которое привез курьер из Ревеля. Предложение Чернова сводилось к тому, чтобы ему как Председателю Учредительного Собрания был разрешен приезд в Кронштадт, но хотели, чтобы вооруженная борьба шла под флагом за Учредительное Собрание и чтобы все руководство в борьбе с Сов.

Властью было представлено Учредительному Собранию, он предлагал Вооруженную силу в Ревкоме. За предложение Чернова стали Вальк, Петриченко и Кильгаст. Желали дать ответ неопределенный, вернее в принципе согласиться, но пока дать неопределенный. Я сам был против предложения Чернова, и громадным большинством предложение было отвергнуто. Когда к нам прибыли представители Американского Красного Креста, хотя они формально считались представителями Русского Красного Креста, находящегося в Финляндии, то нам сделали предложение помощи продовольствием и медикаментами. Среди них оказался старый командир "Севастополя" Вилькен. Они ставили одно условие, чтобы один представитель был при раздаче продуктов населению Кронштадта. Таким должен быть Вилькен, мы его присутствие обсуждали и решили согласиться на его присутствие. Продуктов от них получили пудов 200 муки, масло — бочку, всего пудов 400 и ящик папирос. Мы решили им никаких гарантий не давать.

Предложение Козловского об обороне мне неизвестно. Это, по-видимому, делалось оперативной Тройкой. Петриченко объяснял в заминке продовольствия причина кризис Министерства. С новым министерством не могли договориться. 17 числа меня днем часов в 12 или в 2 вызвал Петриченко и заявил, что решено отступать на форт "Красноармейский" и "Тотлебен". Предложил мне обезвредить орудия на кораблях при помощи взрыва. Я сообщил об этом комитету, чтобы довели до сведения команды. Сам утек обратно. Обратно на корабль я пришел часов в 7 вечера. С наступлением темноты меня арестовали, бывшие помощник комиссара и коллектив команды за меня не вступились.

Определенного пункта в Петрограде у нас не было, а просто направили матросов в Петроград, фамилий их не помню, у нас была книга, куда мы записывали только фамилию Нейбалик. Он нес литературу в Петроград. Делегатов для направления в Петроград направлял Коровкин. С Воздухо-обороной Ораниенбаума у нас связи не было, но к нам оттуда пришли трое [сказав], что они присоединятся к нам. Потом они пошли к Петриченко, а через дня три оттуда был переброшен Волков, который сообщил, что вся Воздухооборона арестована и четверо расстреляны. Он принес список расстрелянных, а также фамилии тех, по чьему приказу расстреляны. Все военные специалисты с нами были единодушны, за исключением двух, те отказались. Одного фамилия Кузьмин, а второго не знаю, [не] с нашего корабля.