Наталия Будур - Повседневная жизнь колдунов и знахарей в России XVIII-XIX веков

В заключение обеда знахарка-повитуха клала на стол пирог, ставила в шапке горшок с кашей и на тарелке штоф с водкой и говорила:

Или:

Или:

Бабка начинала угощать присутствующих, но те, по обычаю, первую рюмку предлагали угощающей.

«Попробуй-ка сама, бабушка! — шутят в ответ на ее угощения хозяин с гостями. — Бог знает, какую ты водку-то нам подаешь: может, она наговорная!»

Первым после бабки пил отец новорожденного. Для закуски ему она подавала в ложке пересоленную кашу, причем говорила:

«Ешь, отец-родитель, ешь, да будь пожеланней к своему сынку (или своей дочке)!»

«Как тебе сол(о)но, так и жене твоей было сол(о)но рожать!»

«Сол(о)на кашка, и сол (о)но было жене родить, а еще сол(о)ней отцу с матерью достанутся детки после».

Затем, бросая кверху оставшуюся в ложке кашу, произносила: «Дай только Бог, чтобы деткам нашим весело жилось и они так же прыгали бы».

За отцом младенца угощались кумовья.

«Выкушайте, куманьки дорогие! — говорила им бабка. — С крестницей (или крестником) вас! Как вы видели ее (или его) под крестом, так бы видеть вам ее (или его) и под венцом!»

После кумовьев пили подносимую водку и остальные, сидящие за столом. При этом каждый, не исключая и самого родителя, клал на тарелку деньги — в пользу бабки и на пирог — в пользу родильницы.

После крестин бабка-повитуха оставалась в доме родильницы на одну-две недели. Обязанности ее в это время состояли в том, чтобы заботиться о ребенке, ежедневно обмывать и пеленать его, а также ходить за родильницей и, если последняя одинока, хлопотать вместо нее по хозяйству. Родильницу она парила в бане или печке, поила различными лекарственными травами и правила опустившийся после родов ее живот, растирая его при этом деревянным маслом.

Из лекарств, употребляемых родильницами, известны: настой водки на калгане, анис, богородская трава, ромашка и душица. Настой водки на калгане употребляли как средство, способствующее подъему живота; анис и богородскую траву пили для того, чтобы из грудей свободнее шло молоко; ромашку же и душицу — чтобы вызвать «краски» или от простуды.

Ничего кислого и соленого родильнице не давали.

Когда родильница достаточно оправится и когда бабка сочтет возможным уходить, происходило очищение всех присутствовавших и принимавших какое-нибудь участие при родах. Для этого пред иконами зажигали свечу, молились и потом водой, в которую клали хмель, яйцо и овес, умывались сами и мыли в ней младенца.

Во время умывания родильницы бабка говорила ей: «Как хмель легок да крепок, так и ты будь такая же; как яичко полное, так и ты полней; как овес бел, так и ты будь бела!»

А когда мыла ребенка, приговаривала: «Расти с брус вышины да с печь толщины!» Этот обряд известен под именем «размывания рук».

Бабка за свои хлопоты, кроме денег, собранных ею на крестильном обеде, получала еще один хлеб, фунт мыла, платок и деньгами от гривенника до рубля.

По уходе бабки все хлопоты и заботы о ребенке ложились главным образом на его мать.

Если ребенок заболевал, к нему вновь приглашали бабку-повитуху или другую знахарку, которая знала, как лечить детские болезни.

Лечение почти всех детских болезней основывалось главным образом на действии лекарственных трав и на вере в магическую силу заговоров, наговоров и разного рода действий, совершаемых при известных условиях.

Но бабки-повитухи были нужны деревенским женщинам не только для принятия родов, но и для «производства» выкидышей.

Если выкидыш случался у замужней женщины, то это было для нее большим позором — а не бедой, как можно было бы подумать.

Кроме тяжелых подъемов и работы, падений и ушибов, побоев мужа, порчи, оговора, тех случаев, когда беременную ночью «домовой подавит» и т. п., выкидыши приписывались таким прегрешениям матери, как несоблюдение постов, нерадивость в молитве, неверность мужу, совокупление с ним под праздник.