Нафтула Халфин - Провал британской агрессии в Афганистане

В Кухистане осенью 1841 г. напряженные сражения велись вокруг Чарикара. Здесь была резиденция британского политического агента Э. Потингера, охранявшаяся полком гуркской пехоты. В результате боев, в которых особенно активное участие приняли таджикские крестьяне{94}, полк был уничтожен вместе с командиром и другими офицерами, а Чарикар занят повстанцами. Бежать удалось лишь Потингеру и полковому адъютанту Хаугтону. В это же время в небольшом городке Шахабаде, в 45 км от Газни, был истреблен английский военный отряд (150 человек) во главе с капитаном Вудбэрном{95}. На открытую борьбу с оккупантами выступили племена, населявшие Хайберское ущелье. Они предприняли ряд нападений на английский гарнизон в Али-Масджиде. Несмотря на переброску сюда дополнительных британских войск, хайберцы продолжали нападения на интервентов{96}.

Осенью 1841 г. произошло сплочение всех сил афганского народа, боровшегося за независимость. Сопротивление агрессорам принимало все более организованный характер. В различных районах Афганистана распространялись воззвания, призывавшие к всеобщему выступлению против интервентов{97}. Под давлением народных масс, движимых ненавистью к врагу, активнее включались в борьбу и некоторые патриотически настроенные вожди племен, как, например, Абдулла-хан Ачакзай и Аминулла-хан Логари. В сентябре 1841 г. в доме Абдулла-хана Ачакзая в Кабуле на совещании вождей был выработан план проведения в столице вооруженного восстания{98}. Восстание началось 2 ноября 1841 г. и явилось одним из кульминационных моментов освободительного движения в Афганистане. Городская беднота, ремесленники, торговцы, крестьяне окрестных селений напали на резиденцию британского губернатора Кабула Бернса. Сопротивление охраны было вскоре подавлено, и Бернc был убит.

Английские войска, расположенные в Ширпурском укрепленном лагере, под Кабулом, были настолько деморализованы, что даже не пытались предпринять какие-либо меры для борьбы с повстанцами. Власть в столице перешла в руки афганских патриотов. Вскоре англичане были окружены и в Ширпурском лагере. В Кабул просачивались повстанческие отряды из Кухистана и других местностей. Завязалась упорная и ожесточенная битва за холмы Бемару, господствовавшие над Ширпуром. Невзирая на шрапнельный огонь британских пушек, афганцы настойчиво и самоотверженно атаковали вражеские позиции. Оккупанты потеряли свыше 300 солдат и часть артиллерии. "Неприятель стремительно двинулся вперед; наши солдаты бежали перед ним, точно стадо овец, за которыми гнался волк"{99}, - записала в дневнике жена генерала Сэля, которая жила в это время в Кабуле. В боях особенно ярко проявился народный характер освободительной войны афганских патриотов. Об этом свидетельствуют воспоминания одного из ведущих британских офицеров Д. Лоуренса, описавшего битву на холмах Бемару. "Нам было интересно узнать характер войска, которое за день до того так успешно сражалось против наших солдат, - отмечал он, - и мы в связи с этим внимательно его изучали. К нашему глубокому унижению мы нашли, что вместо дюжих и фанатичных членов клана, шедших за своими вождями в битву, войско, которое изгнало английское знамя с поля боя, состояло главным образом из кабульских торговцев и ремесленников, так что мы даже не испытали грустного удовлетворения в сознании, что боролись с воинственными племенами страны"{100}.

Весть об успехе восстания в столице с молниеносной быстротой разнеслась по всей стране и явилась сигналом к дальнейшему развертыванию активных выступлений против захватчиков. Ряды участников народно-освободительного движения росли с каждым днем. В освобожденный Кабул прибыл сын Дост Мухаммеда Мухаммед Акбар-хан, находившийся до этого на севере страны. С ним пришло около 6 тыс. человек узбекского народного ополчения, которое, по презрительному выражению жены генерала Сэля, "мало чем отличалось от толпы"{101}. Оккупантам вскоре пришлось испытать на себе силу ударов этого войска.

В борьбе против агрессоров участвовали все народы Афганистана. Британские гарнизоны оказались фактически блокированными в занятых ими крупных городах: под Кабулом, в Газни, Кандагаре, Джелалабаде. Над ними нависла угроза полного истребления. Их линии связи и пути сообщения с Индией были прерваны. Командующий английскими войсками в Кандагаре генерал Нотт отмечал, что "ни один европеец не может пройти 200 ярдов, не подвергаясь угрозе быть застреленным или изрубленным"{102}.