Фрайгер Рут - Вервольф. Осколки коричневой империи

Священники.Нацистское руководство надеялось, что «прелаты» подключатся к борьбе против Советов, исходя из собственного мироощущения, которое не должно было принимать советского атеизма. Эта мысль была подсказана непосредственно Генрихом Гиммлером, который полагал, что в тылу Красной Армии остается много католиков, которых можно было бы использовать в собственных целях. В партийной канцелярии вынашивали мысль о создании новой католической организации, которая бы ставила себе главной целью борьбу с большевизмом. Этот проект чем-то напоминал модернизированный Тевтонский орден. Справедливо полагая, что Ватикан мог и не дать санкцию на подобный шаг, нацисты создавали отдельные небольшие группы католиков, которые могли действовать и без санкции Рима. В свете этого неудивительно, что части Красной Армии, поляков и чехов проводили повальные аресты немецких священников и других религиозных лидеров. Советская сторона опасалась, что они могли быть координаторами групп «вервольфов». Но в большинстве случаев это был просто предлог. Впрочем, можно назвать и несколько ярких примеров, когда католики помогали «вервольфам». Их называли не иначе как «волками в овечьих шкурах». В Богемии новые власти разоблачили монастырскую сеть, где скрывались «вервольфы», а в помещениях монастырей находились тайники с оружием. Сами же монахи были активными участниками антисоветского сопротивления. Нечто подобное наблюдалось в Западной зоне оккупации. Американская контрразведка смогла выйти на след группы «вервольфов», которые прятали оружие, взрывчатку и агитационные материалы в монастыре Мариенбада.

Надо также отметить, что гитлерюгенд представлял как бы отдельное военизированное крыло «Вервольфа», сохраняя фактическую автономность от «Бюро Прюцмана». Здесь практиковались собственные методы вербовки и обучения, о которых мы расскажем в следующей главе.

Подобные методы «рассеянной» вербовки не приносили ожидаемого результата. Количество добровольцев было явно недостаточным. Их численность выросла лишь в последний месяц войны, когда общее количество «вервольфов» достигло где-то 6 тысяч человек. Кроме этого, Прюцман постоянно жаловался на недостаток добровольцев, имевших навыки ведения боевых действий. От вербовщиков из состава СС ему приходилось не раз слышать, что работа в рядах вооруженных сил шла очень туго. По этой причине вербовщики стали все чаще и чаще высказывать мысль о необходимости такой меры, как «воинская повинность», когда взрослые немцы должны были стать рекрутами «Вервольфа». Видя отсутствие необходимого энтузиазма, вербовщики частенько прибегали к форменному обману. Они давали неопределенное или вовсе ложное описание действий, которыми должны были заниматься «вервольфы». Это, естественно, вело к множеству проблем, особенно когда добровольцы узнавали, что им в будущем пришлось бы заниматься совсем не тем, что им обещали. Многие вовсе не предполагали, что им в гражданской одежде надлежало пересекать линию фронта. И уж совсем неприятным сюрпризом для многих оказывалось то, что при угрозе захвата противником они должны были покончить с собой. Многие из «добровольцев» в итоге отказывались проходить обучение и вступать в отряды Вервольфа». Когда о подобных инцидентах узнал Гиммлер, он распорядился без всякого сожаления направлять «дезертиров» в концентрационные лагеря.

Рекруты, желая того или нет, проходили обучение у офицеров вермахта, Ваффен-СС и ветеранов подразделений, которые участвовали в подавлении партизанского движения (преимущественно на территории СССР). Предпринималась даже попытка привлечь к обучению инструкторов из так и не возникшего в межвоенный период «Корпуса полевых смотрителей». Обычно инструктаж проводился прямо в подразделениях гитлерюгенда и Ваффен-СС. Это не устраивало Скорцени, и он проводил обучение в собственных диверсионных лагерях, которые располагались во Фриденхале, Нойштрелице и замке Тифенталь. Программа обучения будущих диверсантов была сформирована штурмбаннфюрером СС Эрхардтом, который в свое время активно участвовал в борьбе с белорусскими партизанами. Именно этот эсэсовский чин осуществлял связь между «Бюро Прюцмана» и Верховным командованием.

В основу учебных курсов для «вервольфов» (как ни парадоксально это прозвучит) был положен перевод советского «Руководства для партизана», написанного в начале войны. В Германии эта книга вышла под названием «Советы «вервольфу». В ходе этого скоротечного инструктажа будущие «вервольфы» изучали методы саботажа, азбуку Морзе, способы беспроволочной передачи информации, технологии убийств. К этим специфическим «дисциплинам» добавлялись усиленные тренировки, повышение выносливости. Женщины, завербованные в «Вервольф», проходили специальное обучение, чтобы действовать в качестве разведчиц. Им рекомендовалось устраиваться в оккупационные органы власти в качестве секретарш или обслуживающего персонала. Каждый будущий «вервольф» лишался всех персональных документов. Его личность фактически стирали. Это должно было помешать их идентификации контрразведке Союзников в случае провала. Этот шаг имел еще и психологическую сторону— человек как бы лишался личности, а став частью тайной организации, он жил только во имя выполнения своей цели. Собственно «вервольфами» рекруты становились после того, как подписывали бумагу, которая больше напоминала клятву. В ней рекрут просил принять его в «Вервольф». Он соглашался с тем, что любые его проступки карались смертью. В качестве таковых могли быть и попытка дезертировать, и сдача в плен противнику и т. д. Интересен тот факт, что второй стороной, подписавшей бумаги, являлся рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. То есть «вервольфы» присягали на верность не Гитлеру, но непосредственно организации, давая «обет» национальному сопротивлению.