Эту доктрину отличает полное пренебрежение ко всем жизненным интересам народов. «Такая война, — указывается в этом документе, — не должна знать в своем ходе никакой пощады по отношению к вражескому народу» [24] Handbuch der neuzeitlichen Wehrwissenschaften, im Auftrag der Deutschen Gesellschaft fur Wehrpolitik und Wehrwissenschaften hrsg. von H. Franke, Bd. 1. Berlin — Leipzig, 1936, S. 173.
. Это положение определило также позицию в отношении вопросов ведения войны и прав народов. Со стороны теоретиков империалистических государств, в первую очередь ФРГ, будет вновь и вновь предприниматься попытка маскировать военные преступления и преступления против человечества ссылкой на ошибки, якобы допущенные в отношении международно-правовых норм к моменту событий, и в особенности стремление дискриминировать сопротивление населения оккупированных стран против этих преступлений как «противоречащее закону», выводя из этого «право» фашистских оккупантов любыми средствами сломить это сопротивление.
Подобная точка зрения сознательно игнорирует саму сущность агрессивной войны, которая велась фашистским немецким империализмом как покушение на свободу, безопасность и существование подвергшихся нападению народов и государств [25] Cm. P.A. Steiniger, Der OKW-Prozeb in volkerrechtlicher Sicht. In: «Zeitschrift fur Militargeschichte» (im folgenden: ZMG), H. 2/1968, S. 192.
.
Международное объявление агрессии вне закона как государственное требование впервые было сформулировано в Декрете молодой советской власти о мире и под влиянием советской внешней политики и антивоенной позиции народов уже в 1928 г. нашло свою первую международно-правовую фиксацию в пакте Бриана — Келлога [26] См. Энгельс Ф. Поражение пьемонтцев. — Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е, т. 6, с. 413–423; т. 17, с. 386–387; т. 17, с. 168–172.
.
В этом соглашении, подписанном в 1939 г. 63 государствами, в том числе и Германией, несмотря на известные существенные недостатки (в частности, отсутствие в нем определения агрессора и санкций против него), был закреплен принцип, соответствовавший правильному мышлению всего свободолюбивого человечества, а именно: любая агрессивная война — грубое нарушение прав народа, а следовательно, преступное действие.
В силу такой позиции вытекающие из этого соглашения последствия соответствовали общепринятому принципу: несправедливость не может служить основой права независимо от того, готов ли агрессор в том или ином случае соблюдать некоторые международные нормы ведения войны или нет. Это в особенности относилось к оккупационному режиму, устанавливаемому агрессором в отдельных странах и областях. Освободительная борьба народных масс в странах, подвергшихся нападению фашистской Германии, и партизанское движение как специфическая форма этой борьбы являлись поэтому вполне законными средствами. Они выражали неотъемлемое право народов на защиту свободы и независимости, право, на которое в своих трудах указывал еще Фридрих Энгельс и значение которого в новых условиях ведения войны полностью признавалось и прогрессивными буржуазными военными теоретиками XIX века, такими, как Карл Клаузевиц [27] См. С. V. Сlausеwitz, Vom Kriege, eingel. von E. Engelberg und O. Korfes, Berlin, 1957, S. 416.
. Различные формы вооруженного сопротивления населения, вызванные фашистской агрессией и связанной с ней политикой террора и грабежа, носили характер национальной освободительной борьбы за защиту права на самоопределение и восстановление суверенитета подвергшихся нападению народов и государств и представляли собой, таким образом, акт самозащиты против грозящего им порабощения и физического уничтожения.
В этой борьбе участвовали миллионы патриотов во главе с коммунистами. Эта борьба стала решающим фактором превращения несправедливой войны соперничающих между собой мощных империалистических группировок в справедливую освободительную войну против фашистской коалиции. И эта борьба в то же время соответствовала элементарным требованиям международного права — положить конец агрессии. Эта борьба была не только правом народов. Как показывает ход Второй мировой войны, она внесла существенный вклад в дело победы над агрессором и скорейшего окончания войны.
Следует также отметить, что именно партизанская война, против которой особенно яростно выступают империалистические идеологи от истории и специалисты международного права, даже формально отвечала обязательным нормам международного права того времени. Партизаны действовали точно в соответствии с условиями, определенными статьей I к IV приложению Гаагского соглашения 1907 г. о законах и правилах ведения сухопутной войны. Более того, когда партизаны проводили операции против фашистов в освобождаемых ими от оккупантов областях, их действия вполне соответствовали также статье II этого документа [28] См. Der Krieg im Volkerrecht. Volkerrechtliche Dokumente liber die Verhin- derung von Aggressionsakten, Die Regelung der Kriegftihring und die Bestrafiing von Kriegsverbrechern, zsgest. und bearb. von H. Standtke unter Mitarbeit von L. Krumbiegel, Berlin 1961, S. 318; H. К u h n r i с h, Der Partisanenkrieg in Europa 1939–1945,2, uberarb. und erw. Aufl., Berlin, 1968, S. 35 ff.
. Фактически партизанские отряды были нерегулярными вооруженными силами, которые имели принципиальное право на признание их статуса как участников войны.
Читать дальше