Анатолий Уткин - Унижение России - Брест, Версаль, Мюнхен

Стенограмма заседания военного кабинета 3 декабря 1917 г. говорит о необходимости содействия формированию т. н. южного блока, включающего в себя Кавказ, казачьи земли и Украину, которые могли бы создать «стабильное» правительство. Здесь, базируясь на старой армии, можно было бы сформировать новое государственное образование, независимое от большевистских столиц. Более того, имея нефть, уголь и хлеб, этот блок, полагали англичане, мог бы впоследствии контролировать и всю остальную Россию. Посол Бьюкенен получил соответствующие указания: «Вы должны обеспечить казаков и украинцев всеми необходимыми фондами, действуйте способами, которые посчитаете целесообразными» [77] Lloyd Gardner С. Op. cit., p. 155. .

Ллойд Джордж не был бы гениальным политиком, если бы доверялся умозрительным схемам. Будущее не дано знать никому, а настоящее достаточно печально: британская армия не имеет резервов, воля Франции к борьбе на исходе. Италия зализывает раны после жестокого поражения у Капоретто. Сомнения хороши как условие работы духа, но пока ничто не позволяло предполагать, что большевизм уйдет с политической арены как эфир истории. А если не исключено, что большевизм в России надолго, то именно из этого факта и следовало исходить. Какова цена донесениям из Петрограда, говорящим, что Ленин и Троцкий — платные агенты Германии? Примитивных оценок следовало избегать. Обстоятельства сегодняшнего дня не должны скрывать перспективы, в которой Россия всегда будет одним из самых значительных факторов. Ллойд Джордж достаточно твердо заявил окружению, что, прежде чем помогать различным врагам большевизма, необходимо оценить сам большевизм, его способности, вероятность эволюции и определить, стоит ли борьба возможных дивидендов.

Ллойд Джордж начинает сомневаться в правильности курса на демонтаж Австро-Венгрии. 5 января 1918 г. он публично декларирует, что развал дунайской империи не является военной целью союзников. Он еще верил в возможность отсоединения Габсбургов от Гогенцоллернов. В этом взгляды британского премьера радикально отличались от воззрений американского президента.

Японцы начали высадку войск во Владивостоке. Представляющий жесткую линию государственный секретарь Лансинг заметил довольно благодушно: «Экономическая ситуация (в России) дает им (японцам) определенные преимущества, но это обстоятельство не может не наложить на них некоторые политические и военные обязательства» [78] Lansing R. The War Memoirs of Robert Lansing. NY., 1935, p. 349. .

Представителей другой, более дружественной России линии сразу же начали одолевать сомнения в отношении здравости предоставления японцам карт-бланша во Владивостоке. Они напоминали, что Америка вступила в войну с золотыми словами об отсутствии интереса к территориальным приращениям и репарациям. Если Америка пойдет на поводу у союзников, то те живо обозначат зоны своих преференций в России, сделают из нее новый Китай, а Соединенным Штатам, в очередной раз оттесненным, придется опять, как и в Китае, придумывать новую доктрину «открытых дверей». Из Вашингтона было достаточно хорошо видно, что не военная конъюнктура определяет действия японцев, не экстренное желание восстановить Восточный фронт, не желание поддержать Запад в критический час.

Президент Вильсон после первоначального молчания не поддержал Лансинга. Он в данном случае не посчитал разумным помогать японцам и западноевропейцам делить Россию на зоны влияния. Его не устраивал сам подход: одно дело найти и поддержать русского генерала, который из патриотических побуждений поведет русских солдат в старые окопы, а другое — опереться на империалистическую державу, озабоченную созданием зоны влияния в максимальном объеме.

2 января 1918 г. Хауз записал в дневнике, что Соединенным Штатам следует искать сближения с большевиками и постараться «распространять нашу финансовую, промышленную и моральную поддержку по всем мыслимым направлениям» [79] Архив полковника Хауза, т. 3, М., 1939, с. 12. . Посол Френсис телеграфировал в тот же день, что начинают выявляться каналы воздействия на большевиков, предотвращения подписания сепаратного мира с Германией. Дело в том, что глава организации американского Красного Креста в России Р. Роббинс сумел наладить связи с большевиками из высшего руководства и, по его сведениям, комиссар внешних дел Троцкий склоняется к тому, чтобы прервать русско-германские мирные переговоры. Роббинс не колеблясь заявил Троцкому, что в случае разрыва с немцами Россия не останется в одиночестве, посол Френсис будет немедленно рекомендовать своему правительству осуществить быструю и эффективную помощь России. Контакты Роббинса увеличили веру американцев, что русская ситуация может быть контролируема.