Юрий Емельянов - Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата?

М.Ю. Крысин упоминает также группировку «Военная организация освобождения Латвии» («Кола»), сотрудничавшую с германской разведкой и имевшую несколько бригад в Даугавпилсе, Тукумсе, Добеле, Елгаве и Салдусе. Перечислены им также группировки «Латышский национальный легион» и «Латвийское народное объединение» («ЛНО»).

М.Ю. Крысин указывает, что еще в марте 1941 года в Риге советскими органами госбезопасности была вскрыта и ликвидирована резидентура германской разведки в Латвии и связанная с ней антисоветская организация «Тевияс саргс».

Леонид Барков в своей книге «В дебрях абвера» писал: «В 1940 году и первом квартале 1941 года советские органы государственной безопасности нанесли ряд чувствительных ударов по осевшей в Эстонии немецко-фашистской агентуре… Чекисты в этот период ликвидировали также многие подпольные антисоветские группы: «Легионерское движение Востока», «Комитет спасения», «Эстонская военно-разведывательная организация» и другие. И все же, несмотря на принятые меры, нашим органам государственной безопасности не удалось в полной мере очистить Советскую Эстонию от немецко-фашистских шпионов и диверсантов. Большая часть фашистской агентуры продолжала наносить ощутимые удары».

Огрехи работы контрразведки были вызваны во многом тем, что работники НКВД, командированные из Центра или спешно набранные из местного населения, плохо владели обстановкой. Р. Мисиунас и Р. Таагепера имели основание писать о том, что «скорее всего чиновники НКВД выполняли свою работу наугад… Главный порок НКВД… состоял в подготовке списков на основе плохой и не обязательно аккуратной системы разведки».

Объясняя меры, принятые советскими властями для обезвреживания антисоветского подполья, авторы «Истории Литовской ССР» писали: «Активизация контрреволюции потребовала от правительства Литовской ССР принятия самых решительных мер. За несколько дней до вероломного нападения гитлеровской Германии на СССР часть контрреволюционных элементов была выслана за пределы Литвы, что ослабило, но не ликвидировало их полностью. Некоторые ярые контрреволюционеры успели укрыться и продолжали свою подрывную деятельность. Переселение классово чуждых элементов ввиду непосредственной угрозы войны было проведено спешно. Поэтому в число высланных попали и люди, чье поведение не требовало применения к ним такой меры».

Аресты и депортации начались в ночь с 13 на 14 июня 1941 года. Р. Мисиунас и Р. Таагепера утверждали, что в ходе депортации из Эстонии было выслано 60 тысяч человек, из Латвии — 35 тысяч, из Литвы — 34 тысячи. Историки писали: «Членов семей разлучали. В то время как мужчин, которых считали арестованными, направляли в трудовые лагеря… женщин и детей просто ссылали… Депортации… усилили ненависть к режиму со стороны тех, кто в противном случае остался бы нейтральным».

М.Ю. Крысин в своей книге выразил скептицизм в отношении сведений, ныне публикуемых на Западе и в Прибалтике, о количестве депортированных или репрессированных иным образом в 1940–1941 годах в Эстонии, Латвии и Литве и назвал их «взятыми с потолка». Он обращает внимание на сочинение «группы аналитиков из Библиотеки Конгресса США» 1996 года, в котором говорится о том, что только из Литвы было депортировано в июне 1941 года более 30 тысяч человек, из Латвии — 35 тысяч человек. Крысин замечает, что только в отношении Эстонии приводится цифра репрессированных, примерно соответствующая действительности. Крысин ссылается на западного историка Зеппо Миллиниеми, который указывал, что число вывезенных из Эстонии в июне 1941 года составляло 60 973 человека, из них лишь около 11 тысяч были действительно депортированы. Остальные — это эвакуированные в СССР государственные, партийные, хозяйственные чиновники, специалисты, инженеры, их семьи, а также те, кто был призван на службу в рядах Красной Армии. Крысин подчеркивал: «По данным НКВД СССР, в Эстонии было арестовано 3178 и выселено 5978 человек, итого было репрессировано в общей сложности 9156 человек… В Литве в 1941 году было арестовано 5664 человека, выселено 10 187 человек, а всего репрессировано 154 851 человек».

«Примерно так же, — замечал М.Ю. Крысин, — создавалась фальсификация и в отношении репрессий в Латвии». Упоминая заявление немецких оккупационных властей, впервые пустивших в оборот утверждение о ссылке, арестах и убийствах 33 038 латышей в 1940–1941 годах, Крысин указывает, что «приведенная цифра завышена в три раза… Помимо арестованных и депортированных, из прифронтовой зоны, включавшей Латвию, а также некоторые районы Литвы и Эстонии, в июне 1941 года было эвакуировано 53 тысячи человек, в числе которых были и многие будущие военнослужащие 130-го латышского стрелкового корпуса, сражавшиеся впоследствии против гитлеровцев и их пособников за освобождение своей страны».