Феликс Чуев - Молотов. Полудержавный властелин

Дел пока маловато. Я думаю все-таки, партия посмотрит-посмотрит и подтянет, кого надо, а так сразу перейти от похвалы к ругани не получается, не видно результата, поэтому надо терпение проявить некоторое…

Еще беспорядков много. Грязи немало наверху. Надо подтягиваться. Идти в ногу с передовиками, с сознательными, боевыми. Мы участвуем в большом деле, в котором еще никто не участвовал, опыта у нас тоже маловато, поэтому, по-моему, приходить в отчаяние неправильно. Надо выправлять и идти дальше…

Но партия ядро хорошее имеет, а вокруг немало и гнилых элементов…

Если б мы не поддержали Сталина в те годы, не знаю, что было бы. А Брежнев всем похвальные грамоты давал, и вылезли такие фигуры, которые не могут быть опорой надежной…

…Стали подходить гости. Пришел В. П. Мжаванадзе и с ним трое. Мжаванадзе произнес приветственный тост, не очень длинный, но весьма хвалебный, и Молотов постучал вилкой по стакану.

— Заканчивайте.

Точно так же он поступал и с другими выступавшими: «Не затягивайте» или: «Подробности после обеда». После обеда, кратко поблагодарив всех, он ушел отдыхать.

Несколько раз в последние годы он старался не отмечать свой день рождения. Не всегда удавалось скрыться от гостей. Казалось, не нравится ему, как он стал выглядеть. А в этом году решился отметить, словно почувствовал — в последний раз…

09.03.1986

— Яковлева на XXVII съезде избрали Секретарем ЦК.

— Что-то не очень надежный, — говорит Молотов.

(И опять, как в воду глядел. — Ф. Ч.)

09.03.1986

(30 апреля 1986 года состоялась моя 139-я и последняя встреча с живым Молотовым.)

Вчера позвонил Сарре Михайловне, она сказала, что Молотов очень плох, болен, на 1 Мая они никого не приглашают. Пошла спросить у него и, вернувшись, сказала, чтоб я приехал 30 апреля от пятнадцати до шестнадцати часов.

Когда я приехал, он спал. Сарра Михайловна разбудила его. Вячеслав Михайлович вышел из своей комнаты в синем халате, махнул мне рукой и пошел умываться. Потом сел на диван, а я устроился напротив на стуле.

— Вы в этом халате, как помещик, — говорю я.

— Помните фото Мусоргского? — спрашивает он.

— Репин рисовал его в халате. (А действительно, похоже!)

— Давно вы не были, — говорит Молотов.

— Ездил на Камчатку, в Амурской области был, на своей родине.

— После войны сорок лет, а что изменилось в других странах за это время? — говорит Молотов. — Мы же новый мир построили!

Мы громадная страна, и много еще дикости. Они (капиталисты. — Ф. Ч.) считают, что это легко пройдет у них. Ведь фактически весь капиталистический мир был против нас…

— Раньше все хвалили друг друга и ничего не делали, — говорю я, — а сейчас ругают и тоже ничего не делают.

— Ничего не делают, — соглашается Молотов. — Плохо то, что все ругают. Действительно, не за что ухватиться.

— Феликс Иванович, извините, вы не сможете его побрить? — обращается ко мне Сарра Михайловна.

— Попробую, — говорю я. — Безопасный бритвой?

— Электрической. Вячеслав Михайлович, вот вы чай попьете, и Феликс Иванович вас побреет.

…Побрил Вячеслав Михайловича. Брил долго, тщательно электрической бритвой «Харьков».

— Я ожидал, что на съезде назовут причины, в чем дело, почему мы так отстаем, — говорю Молотову.

— Мы были в отсталом положении в начале революции, а тут такая большая война, такие трудности, на Западе не думали, что мы вообще сохранимся, Советское государство, — подавляющее большинство было настроено в таком духе. Нет, с-считаю, что-то поддались…

— После войны сорок лет прошло. Я считаю, что период Брежнева нас сильно затормозил.

— Он затормозил, безусловно. Хрущевщина повторилась в период Брежнева. Это да. Это говорит о том, что у нас много гнилых мест и в самой партии много еще отсталости, темноты, недоученности. Но тем не менее мы начали выходить из этого трудного положения, в общем, успешно… Конечно, не надо себя успокаивать, а нам много работать надо… Сейчас опасность — благодушие, прикрытое критикой.

— В этом году восемьдесят лет, как вы в партии, юбилей.