Александр Арсаньев - Продолжение путешествия (Бабушкин сундук - 2)

Так по иронии судьбы, являясь кровными врагами, они с Орловским оказались ближайшими соседями. Так как имения их находились в непосредственной близости друг от друга.

Но и уйдя в отставку, Павел Семенович не успокоился. Уже частным порядком он продолжал контролировать деятельность князя. В это самое время в Саратовской губернии появляется новый губернатор, с которым князь Орловский был знаком много лет назад, а теперь нашел в его лице единомышленника и сообщника по своим темным махинациям. Преступный опыт и связи Орловского в сочетании с губернаторской властью дали ошеломляющие результаты...

И у Синицына появляется второй, еще более могущественный и беспощадный враг - губернатор Алексей Дмитриевич Игнатьев.

У меня дух захватило перед открывшейся передо мною бездной...

И снова в который уже раз я заподозрил тетушку в... не хочется произносить этого слова, но придется. На сей раз я заподозрил ее в клевете на известного и уважаемого человека. Губернатор - это вам не какой-нибудь Федька Крюк. И даже не Орловский. Эк, думаю, загнула старушка... И чтобы убедиться в этом - отправился в библиотеки и городской архив. И снова был посрамлен своей замечательной родственницей. Вот характеристика, данная Алексею Дмитриевичу Игнатьеву, тогдашнему губернатору Саратовской области одним из самых авторитетных сегодня историков:

"Действительный статский советник Алексей Дмитриевич Игнатьев злоупотреблял своей властью, покрывал насильников, получал "свои особые паи" с откупщиков виноторговли" и т. д.

Как вам это покажется? И это при том, что ученый пытается выдержать бесстрастный академический стиль.

Но дальше больше: "Только после нескольких публикаций А.И. Герцена о злодействе Игнатьева он был снят с должности губернатора".

Вот так-то. "Герцен просто так в колокол звонить не будет", - подумал я. Не поленился и разыскал эти публикации. И убедился в том, что человек этот был не просто злодеем, а настоящим графом Дракулой Саратовской губернии. Кому интересно - может сам прочитать и убедиться. Так что да простит меня дорогая тетушка на том свете. Зарекаюсь отныне сомневаться в чем-либо ею написанном. О чем торжественно заявляю перед лицом читателей!

Когда я показала эти строчки Петру Анатольевичу, он присвистнул, как делал это всегда, выражая восхищение по тому или иному поводу.

- Вот теперь я понимаю, Катенька, - как никогда прежде серьезно сказал он, - кто отныне наш с вами главный враг.

Я подняла на него глаза и прошептала:

- Совершенный мастер...

Петр нахмурился, так как это словосочетание ему ни о чем не говорило.

- Что вы имеете в виду, Катенька? - спросил он.

- Как-нибудь обязательно расскажу. Но не сейчас. Насколько я понимаю, у нас теперь мало времени. Одно могу сказать наверняка - этот орешек нам с вами не по зубам.

Мы снова погрузились в чтение этих документов. Петр взял на себя финансовые отчеты, а я - от корки до корки прочитала заветный дневник. На его страницах чаще других упоминалось имя Петра Петровича, он тогда был одним из немногих, кто разделял взгляды Павла Семеновича, но был недостаточно силен, чтобы защитить его в лихой час.

Это натолкнуло меня на счастливую мысль.

- Нам срочно нужно возвращаться к нашей милой Ксении Георгиевне, решительно сказала я, и Петр Анатольевич посмотрел на меня с нескрываемым удивлением. - Зачем?

- Она сейчас - единственный человек, на которого мы можем положиться. Кроме того - у меня появился план...

Мне уже не сиделось на месте, и я нетерпеливо махнула рукой:

- Объясню по дороге.

В этот самый момент вернулась Анфиса. У меня не было с собой часов, но, судя по всему, она появилась ровно через час.

Анфиса мельком посмотрела на заветную икону, одобрительно кивнула и без лишних слов стала собирать нас в дорогу.

- А вам, барин, хорошо бы мужское платье теперь, - снова удивила нас она. Уже не тем, что откровенно признала в Петре мужчину, а советом, более напоминавшим распоряжение.

- Так... оно можно, - потерял весь свой дар красноречия Петр, только где же его взять?

Анфиса кивком головы пригласила его за занавеску, откуда Петр вышел через минуту вышел с увесистым узлом в руках. Я еще не понимала, зачем нам это нужно, с моей точки зрения отказываться от нашей "конспирации" было еще рановато, но спорить с Анфисой не стала. Она была чрезвычайно убедительна сегодня.

"Кто знает, может быть, это на самом деле необходимо?" - пожала я плечами. И как выяснилось в самое ближайшее время, Анфиса этим оказала нам чрезвычайно уместную услугу, избавив от многих проблем в недалеком будущем.