Анатолий Иванов - Вечный зов (Том 1)

- Да как мне его найти... более подходящее-то, коли ты все бегаешь от меня?

- Ладно, хватит! - резко проговорил Семен и встал, но Вера уцепилась за него, повисла на плече. - Да ты что! Люди же все-таки...

- Пускай люди... Я не отпущу тебя, Сема... Я расскажу, мне надо рассказать.

- Хорошо, - как-то тихо и зловеще произнес Семен. - Рассказывай. Давно обещала.

Они опять сели. Вера мяла и теребила в руках косынку, будто хотела разодрать ее на клочья.

- Ну... приходил к нам Алейников, сватался... Я-то разве виновата, Семушка? Он давно, оказывается, на меня... Сперва-то как было? Столкнемся где в райкоме - он аж обожгет меня глазищами из-под своих мохнатых бровей. Потом в мою комнатушку повадился. Зайдет и стоит молчком возле окошка. Меня всю обдирает: чего, думаю, надо? И вот - домой заявился. У меня сердце заледенело...

Вера говорила, глотая обрывки слов, на Семена не глядела. Щеки и уши ее горели пунцовым пламенем.

- Ну а дальше... как у вас? - спросил он, смотря на эти пылающие уши.

- Вот именно - как и что дальше? Сказать ему прямо в лицо - ты, мол, что, сдурел, ты же старик почти? Так сказать, да?

- Ну, хоть и так.

- Я боюсь, Сема... - И она вздохнула. - Ей-богу, боюсь. Ведь кто он, Алейников этот? Я помню, как он тогда из Михайловки твоего дядю Ивана увез, как отца Маньки Огородниковой забирал... Я все помню. И когда... когда он провожает меня с работы, я иду ни живая ни мертвая.

- А-а, значит, встречаетесь все же?!

- Ага, - просто сказала Вера. - Он, случается, провожает меня, когда я допоздна на работе задержусь. Он будто чует, что я задерживаюсь. И ждет на улице. В райком-то стесняется заходить.

- Ждет... И о чем вы говорите, когда он тебя провожает?

- А ни о чем. Он молчит, и я молчу. Так и идем.

- Ну а... знает он, что мы с тобой... Про меня он знает?

- Знает... Я как-то сказала: "У меня парень есть, жениться мы собираемся".

- А он?

- А он молчит, Сема.

- Странный, однако, жених к тебе посватался, - насмешливо сказал Семен.

- Чудной он, это верно. Я же говорила тебе, смехота одна с его сватовством. Вот так и тянется эта тягомотина. А я будто в паутину какую попала.

- И как все-таки ты надеешься выпутаться из нее? - с любопытством спросил Семен.

- Да никак... Он сам скоро отстанет. Я чувствую, что ему все больше и больше неловко со мной. Да и какая я ему пара? Что он, не понимает? А ты сразу от меня в сторону... Да как ты мог подумать, что я на какого-то старика тебя променяю?

- Допустим, все это так, - помолчав, проговорил Семен. - Ну-ка, погляди мне в глаза...

Вера подняла голову. Краска с ее щек и ушей сошла. На Семена она поглядела ясным, чуть только удивленным взглядом.

- Значит, он чует, когда ты на работе задерживаешься? А может, ты нарочно и задерживаешься?

- Да ты что, Сема?! - Тонкие и длинные ее брови начали выгибаться.

- А может, ты сама ему и звонишь, чтобы он пришел... и проводил тебя?

- Сема, да ты что? - возмущенно воскликнула она, брови ее совсем сделались круглыми, но потом опали, губы обиженно дрогнули.

Семен хотел ей крикнуть, что она все врет, что отношения у нее с Алейниковым вовсе не такие, как она тут расписывает, хотел рассказать, как он недавно сидел у забора и слышал ее разговор с Алейниковым. Но, увидев ее удивленные глаза и брови, ее обиженные губы, вдруг решил, что ничего этого ей говорить не стоит, что это вызовет снова длинное и запутанное объяснение. И он сказал негромко и просто, сам удивляясь простоте и определенности своих слов:

- Я не люблю тебя, Вера.

Она хлопнула ресницами раз, другой. Брови ее снова начали выгибаться колесом, в глазах шевельнулись желтые точечки.

- Как?

- А так вот. И никогда не любил.

- Ты... ты что говоришь-то? - широко распахнула она глаза, в которых наконец заплескалась растерянность.

- Мне казалось, что я любил. А я - не любил. И ты не любишь.

Он поднялся. Вера отшатнулась на другой конец скамейки, будто ожидала, что Семен ударит ее. Руки со скомканной косынкой она крепко прижала к груди.

- И ты, Вера, никогда никого не сможешь полюбить. Ни меня, ни Алейникова, никого... Потому что тебе нечем любить.

- Как - нечем? Почему - нечем?!

- А вот почему - я не знаю. Не объяснить мне этого...

И он вышел на перрон, оставив ее на грязном вокзальном диванчике. Она сидела все в той же позе, крепко прижав руки к груди, широко раскрыв свои длинные, в желтых крапинках, растерянные глаза.

* * * *

Яков Николаевич Алейников до смерти перепугал Кирьяна Инютина и его жену Анфису, когда нежданно-негаданно появился в их доме.