Анатолий Иванов - Вечный зов (Том 2)

- Григорий... с Валерией у тебя серьезное что-нибудь? - спросил Алейников, сам чувствуя, что вопрос в этой обстановке прозвучал как-то неуместно.

Еременко, размалывая крепкими зубами веточку, недоуменно поглядел на своего начальника. И, ухмыльнувшись, ответил:

- А как же... Спирту у нее сколько хошь.

Вот так у Григория, если дело не касается службы, никогда не поймешь, серьезно он говорит или балагурит.

- Ну, гляди у меня, жеребец! - воскликнул Алейников, чувствуя к своему шоферу в эту секунду откровенную неприязнь. - Зина Подолянская, бывшая наша машинистка, от тебя забеременела?

- Да вы что! - В глазах у Григория было искреннее возмущение.

- А все вот говорят...

- Все? Они меня за ноги держали, что ли?

- Зря я взял тебя. Придется откомандировать из опергруппы, хоть у тебя и генеральская фамилия.

- Пожа-алуйста... Поплачу и перестану. - И вдруг Еременко сразу насторожился: - Одиночный. А? Легковушка.

Он чуть приподнялся на локтях, вытянул худую шею, глядя вправо. Алейников тоже услышал едва внятный звук мотора, а потом и увидел зеленый открытый автомобиль, выкатившийся из-за кромки леса, откуда недавно выползала танковая колонна. Машина нырнула в лощину, скрывшись из глаз, через три-четыре минуты выползла из низины.

Автомобиль приближался медленно, ныряя по ухабам. Еременко глядел на него напряженно. И вдруг ноздри его раздулись и задрожали.

- Какая-то шишка едет, а? Видать, небольшая, раз без охраны...

Еременко умолк, закусил губу. Немецкий автомобиль приближался. Алейников теперь различал, что в автомобиле было всего двое - шофер и, видимо, какой-то офицер в черном плаще.

- Товарищ майор! - прошептал Григорий. - Надо захватить машину! Сядем вместо них да поедем...

Алейников думал о том же, вынимая из кобуры пистолет. Кроме этого пистолета да автомата у Еременко, оружия у них не было.

- Э-э, не годится! - со стоном произнес Яков в следующую секунду. - Вон, гляди...

Из-за кромки леса выползала новая колонна вражеских танков.

Со щек, с бровей, с подбородков Алейникова и Еременко капало. Яков с раздражением ударил рукояткой пистолета по мокрой земле.

Еременко же напряженно смотрел в сторону перелеска. Головные танки уже спускались в лощину. Григорий глядел и глядел на них, точно хотел пересчитать, на виске его сильно дергалась тоненькая жилка. Потом уставился на пистолет Алейникова, зажатый в кулаке.

- Товарищ майор! - Голос Еременко был хриплым, неузнаваемым. - Если я попытаюсь остановить машину, то вы можете с первого выстрела...

- Как это... остановить?

- Вы с первого выстрела можете уложить шофера? - мотнул упрямо головой Григорий. - Одиночного пистолетного выстрела в танках не услышат... когда они в лощине будут. Только с первого - иначе мне гибель! И папа зарыдает, поскольку нет у меня мамы... Разве что Валерия поплачет.

Немецкий автомобиль был уже напротив кустарников, за которыми лежали Алейников с Еременко.

- Ты что задумал?

- Последний танк в лощину спускается! - вместо ответа прокричал Григорий. - Запомните - с первого! В шофера... И у вас всего три минуты! Три! Они меня обязательно начнут обыскивать...

Прохрипев эти бессвязные будто слова, Григорий сбросил пилотку, встал во весь рост, поднял руки и, мокрый и грязный, со спутанными волосами, шагнул через кустарник. Алейников услышал, как скрипнул тормозами автомобиль и оба немца, шофер и офицер, выскочили из машины. Шофер прижимал к животу автомат, офицер уже выхватил пистолет. Оба они, направив оружие в сторону приближающегося русского солдата, ждали замерев, когда он подойдет.

Еременко шел так, чтобы не закрыть для Алейникова немецкого шофера. И Якову сразу же стал ясен дерзкий, может быть, даже безрассудный план Григория. Он понял, когда он должен стрелять в немецкого шофера с автоматом, ни секундой раньше, ни секундой позже.

С того мгновения, как Еременко поднялся со вздернутыми кверху руками, прошло полминуты. Вот прошла минута... Всего через сто двадцать секунд головные танки из немецкой колонны покажутся из лощины. В Алейникове, как всегда в подобные критические отрезки времени, заработал внутренний хронометр. Видимо, так же обостренно чувствовал время и Еременко, потому что Алейников заметил, как тот прибавил шагу. Вот он уже с поднятыми руками стоит возле автомобиля. Немецкий шофер держит его на прицеле, воткнув оружие чуть ли не в лопатки, а офицер, не выпуская пистолета из правой руки, левой, чуть пригнувшись, ощупывает Григория - нет ли где у него оружия.