Роман Иванычук - Мальвы

- А приобретал он этот рыцарский дух на бодрацких каменоломнях?

- Если он дан человеку от рождения, то не пропадет и в темнице. А ты присмотрись к нему. Сын казака, вскормленный грудью свободной цыганки, должен быть рыцарем. Он с Украины, эфенди.

- Ты хорошо умеешь расхваливать свой товар, сова, и знаешь, перед кем, - улыбнулся Ислам-Гирей. - Но если я не куплю его, то больше никто не даст тебе хорошей платы. Что ты будешь делать с ним? Цыгане не держат рабов, просить милостыню ты его не научила и сыном тоже не назвала.

- Когда-нибудь продам хану.

- Хану? Но ведь хан есть.

- Такому, которому нужны не скопцы, а рыцари.

- Язык твой, ведьма, злой. Твое счастье, что сердце мое не испытывает гнева. Отдай мне его, я нуждаюсь в рыцарях.

- Ты не хан, вельможа...

- Тогда возьми мою руку и поворожи. Если наворожишь мне ханство, тогда возьму твоего джигита даром, если же не наворожишь - голову снесу!

Старуха склонилась к земле, но на ее лице не видно было страха.

- Знаменитый вельможа, - промолвила она, - властелин, который грабит своих подчиненных, - плохой властелин. Народ боится его, но не любит. Такой хан проигрывает битвы. А за тобой когда-нибудь пойдет народ. Это говорю я - старуха Эмине, которой уже перевалило за восемьдесят. Говорю, не глядя на руку.

Ислам-Гирей вытащил из-за пояса мешочек, позвенел им и бросил цыганке. Она ловко подхватила его, глаза ее засияли.

- Это за рыцаря. А за гаданье?

Калга-султан сурово посмотрел на цыганку, но полез за пояс и бросил ей в лицо горсть золотых дукатов.

- Завтра приведешь его ко мне в Ак-мечеть. - А потом обратился к юноше:

- Ты, юноша, хочешь стать моим воином?

- О да! - восхищенно ответил Селим.

Ислам-Гирей пришпорил коня и поскакал, минуя Ашлама-сарай и медресе, к главному ханскому дворцу.

Остановился на мосту у ворот. Два медных дракона над воротами, которые уже сто лет перегрызают друг другу горло, блестели в лучах заходящего солнца, напоминая тем, кто входит в ханский двор, что именно это является гербом Гиреев, и пускай будет осторожным каждый вступающий сюда: военный министр или простой воин.

Оставив коня у ворот, калга-султан важно направился в опочивальню хана. Поднялся по лестнице наверх, минуя часовых у каждой двери; дверь ханской опочивальни открылась сама - за ней стояли, скрытые в нишах, немые рабы.

Бегадыр-хан сидел на подушке посреди комнаты, в чалме с зеленым верхом, в голубом кафтане. Он приготовился к приему брата, но лицо его было бледным, даже желтым и чем-то встревоженным. Ислам-Гирей подумал: видно, недолго проживет этот анемичный меланхолик. Снял с головы тюрбан, бросил его на пол, наклонился к брату и поцеловал полу его кафтана. Бегадыр вяло кивнул Исламу, разрешив ему сесть напротив.

- Ор-капу укреплен, хан, - доложил Ислам-Гирей. - Десять башен отстроили заново, ворота обили железом - ни одна живая душа не пройдет через них. С севера Крым в безопасности...

Бегадыр-Гирей сидел, свесив голову. Казалось, он не слушал Ислама.

- Гонец сегодня прибыл из Стамбула, - промолвил он спустя некоторое время. - Амурат умер.

Несдержанный и горячий Ислам вскочил на ноги.

- Он же бездетный! - сорвалось с его уст.

Бегадыр встревожился, посмотрел на немых рабов, прошептал:

- Не верь сегодня даже мертвым, Ислам. А султан будет. Род Османов еще существует. Завтра опоясывают мечом Ибрагима...

Бегадыр всматривался в глубокие глаза брата. Ожидал от него удивления, возмущения или даже смеха.

Но костлявое лицо калги-султана стало непроницаемым. Только хищные, злорадные огоньки на миг вспыхнули в его черных глазах и тут же погасли.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Сказал Пророк, - пусть над ним

будет мир: <����О вы, стремящиеся к

власти, спросите себя, кого и что

вы любите?>

Из хадисов

Стамбул ожидал коронации нового султана и жил в напряженной тишине. Млели на солнце кипарисы, устремлялись вместе с ними к небу минареты Айя-Софии, по ту сторону залива притихла всегда шумная Галата, а султанский дворец Биюк-сарай притаился, словно перед прыжком, на холмистом клине между Босфором и Золотым Рогом.

На третий день после смерти Амурата с самого утра стали собираться люди возле Ат-мейдана*. Они устремляли свои взоры к султанскому дворцу, окутанному теперь тайной.

_______________

* А т - м е й д а н - стамбульский ипподром.

В полдень Ибрагим, в султанском одеянии, выезжал в сопровождении анатолийского и румелийокого кадиаскеров в Биюк-сарай. Впереди на буланом жеребце гордо скакал ага янычар Нур-Али.