И Фроянов - Октябрь Семнадцатого (Глядя из настоящего)

Всеми этими аналогиями не следует пренебрегать, зачисляя их в разряд экстравагантностей, не имеющих исторического обоснования.26 Петра I и Ленина, эпоху петровских преобразований и эпоху большевизма, сближают радикализм и тотальное насилие, правда, с той лишь разницей, что в первом случае-по наитию, а во втором-по научной теории. Оглядываясь на произошедшие перемены в России, Петр риторически вопрошал: "И не все ли неволею сделано?". Работа Преобразователя с подданными, как с невольниками, сродни знаменитой большевистской формуле: "Загоним человечество железной рукой в счастье".

Безудержное насилие порождало полное пренебрежение к отдельной личности, в случае с Петром-ради "доброго порядку", а в случае с Лениным-для победы пролетарской мировой революции и установления коммунистического "царства свободы". Есть еще одно пересечение, о котором здесь следует сказать. Это- вождизм. "Отец Отечества" — царь Петр живо напоминает "Отца народов"-некоронованного царя Иосифа Сталина. При этом существо вопроса не исчерпывается чисто внешним сходством. На наш взгляд, петровская эпоха находится в причинно-следственной связи с эпохой революционных разломов в России начала XX века Именно с Петра начинается активное отчуждение русских крестьян от свободы и собственности, разрешившееся в конечном счете крушением старой России. В этой связи обращают на себя внимание два петровских преобразования: слияние поместий с вотчинами и так называемая отмена холопства.

Указ Петра о единонаследии, обнародованный 23 марта 1714 г., внес существенные перемены в служилое землевладение.27 Этот указ устранял различие между вотчиной и поместьем, жалуя в собственность поместные дачи. Поместья, как и вотчины, оказались в полном к наследственном владении дворян. Очень скоро дворяне, удовольствовавшись, как тогда говорили, "изящнейшим благодеянием" Петра (превращением поместий в наследственную собственность), добились отмены других положений указа, не выгодных дворянству.28 То была коренная ломка вековых отношений государства с помещиками в пользу последних, наносившая огромный вред общественному интересу.

Ликвидация различий между вотчиной и поместьем не могла не влиять на положение крестьян, усиливая над ними власть помещиков. Важным шагом на этом пути была податная реформа, слившая помещичьих крестьян с холопами, или рабами.

В ходе податной реформы деловые и дворовые люди, или холопы, были включены в подушный оклад, что означало "юридическую ликвидацию существовавшего на протяжении нескольких столетий института холопства".29 Так холопов уравняли с помещичьими крестьянами. Оставалось только "необязательное для владельца хозяйственное различие между ними как крепостными дворовыми и крепостными хлебопашцами".30

Некоторые историки объясняют слияние холопов и крепостных крестьян изменениями фактического положения холопов в плане "окрестьянивания".31 Такая тенденция, по-видимому, была, но нельзя придавать ей большого значения.32 Сам факт уравнивания холопов с крепостными крестьянами свидетельствует о переменах в жизни последних в сторону "охолопливания". Но каковы бы ни были реальные процессы, надо признать, что русские крестьяне обязаны Петру I резким (до холопства) понижением своего социального статуса. Петр первым из русских государей сделал столь решительный шаг, уравняв холопов и владельческих крестьян перед лицом государства и смешав их в единую "подлую" массу. Естественно, что этот прием усвоили также помещики, приноровив его к своим отношениям с холопами и крестьянами. Они, перенося господские понятия о рабах на крестьян, воспринимали последних как холопов со всеми вытекающими отсюда последствиями. Известно, например, как с ликвидацией холопства барщинные работы, отправляемые ранее холопами, перекладывались на крестьян. Норма барщинных отработок "приближалась к предельной физической возможности эксплуатации человека".33 Крестьян дарили, обменивали, продавали, подобно скоту. В послепетровское время крепостничество превратилось в настоящее рабство. Ясно, что при таких условиях народ и власть разошлись и чем дальше, тем больше удалялись друг от друга. Углублялось недоверие народных масс к правящему слою и государству. Этому способствовало и то обстоятельство, что русская церковь утратила свое былое значение связующего звена между властью и подданными.