Наталия Нарочницкая - Партитура Второй мировой. Кто и когда начал войну

Официальная позиция МИД России состоит в том, что присоединение стран Прибалтики к СССР соответствовало всем нормам международного права по состоянию на 1940 г., а также что вхождение этих стран в состав Союза ССР получило официальное международное признание. Данная позиция основывается на de facto признании целостности границ СССР на июнь 1941 г. на Ялтинской и Потсдамской конференциях государствами-участниками, а также на признании в 1975 г. нерушимости европейских границ участниками Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе [379] Комментарий Департамента информации и печати МИД России в отношении «непризнания» вступления прибалтийских республик в состав СССР от 7 мая 2005 года (www.mid.ru) .

Безапелляционные утверждения латышских историков и политиков о том, что пакт Молотова-Риббентропа беспрецедентен по своему цинизму, а его особая аморальность вызвана тем, что он был заключен между двумя государствами с тоталитарными режимами (коммунистическим и нацистским), не выдерживают критики. Картины прошлого дают немало примеров межгосударственных сделок, имевших печальные последствия для третьих стран. Участвовали в них и государства, которые принято считать демократическими.

В качестве примера можно привести «Римский пакт». Уповая на известную уступчивость западных демократий и их желание оторвать Италию от Германии, Муссолини вступил в переговоры с французским премьер-министром П. Лавалем. Их результатом стало заключение 7 января 1935 г. «Римского пакта», по которому Париж уступал Италии часть своих африканских колоний на подступах к независимой Эфиопии. В секретном протоколе к этому соглашению была зафиксирована устная договоренность о «свободе действий Италии в отношении Эфиопии». Демократическая Франция взамен получила от фашистской Италии обещания прекратить враждебную пропаганду в Тунисе, сохранить версальский status quo в Дунайском бассейне и гарантировать совместно с Парижем неприкосновенность австрийских границ. «Римский размен» вполне можно охарактеризовать как поощрение Францией агрессии, запланированной итальянским фашизмом. Лаваль впоследствии признал, что он «подарил Эфиопию Муссолини», аргументируя свой шаг вполне в духе того времени: «Лучше направить Италию в пустыни Африки, чем пустить ее на Балканы» [380] Горохов В. Н. История международных отношений. 1918–1939: курс лекций. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004. С. 229, 230 .

Тезис о том, что советско-германский договор о ненападении «дал зеленый свет мировой войне» также выглядит большой натяжкой. Пакт Молотова-Риббентропа не был сигналом к войне; его заключение состоялось уже после принятия Гитлером решения о нападении на Польшу.

14-15 марта 1939 г. с политической карты Европы исчезла просуществовавшая двадцать лет Чехословацкая республика (ЧСР): западная ее часть, чешские земли, под названием Протекторат Богемия и Моравия были включены в состав Германии, обретшая независимость Словакия стала, по сути, вассалом Третьего рейха, Подкарпатскую Русь (Закарпатье) захватила Венгрия. Сценаристом и постановщиком этого действа, ставшего еще одним и очень существенным шагом на пути развязывания Второй мировой войны, являлся Гитлер, который при попустительстве английских и французских миротворцев начал реализовывать свои планы завоевания «лебенсраум» для немецкого народа, сформулированные им еще в «Майн Кампф». Его, это жизненное пространство, по мнению Гитлера, можно было найти только на Востоке, на территориях, занятых славянами, которые подлежали уничтожению, как неполноценная раса. Реализацию своих чудовищных намерений фюрер решил начать с Чехословакии, первый шаг к расчленению которой был положен в Мюнхене, что, по словам советского наркома иностранных дел М. М. Литвинова, стало «катастрофой для всего мира» [381] Год кризиса 1938–1939. Документы и материалы. М., 1990. Т. 1. С. 67 . К Чехословакии и ее президенту Э. Бенешу Гитлер испытывал нескрываемую ненависть не только потому, что она была населена в основном славянами, но и потому, что являлась одной из самых демократических европейских стран и активно поддерживала идею коллективной безопасности. Кроме того, расправа над ЧСР сулила Берлину выгоды с военно-стратегической и экономической точек зрения: обеспечение тыла в будущей войне с Западом, создание плацдарма для нанесения удара по Польше с юга, а в перспективе — и по России, беспрепятственное использование чешского военно-промышленного потенциала в интересах рейха.