Наталия Нарочницкая - Партитура Второй мировой. Кто и когда начал войну

Военно-политическая ситуация в регионе углубляла дифференциацию настроений в правящих кругах Латвии, варьировавшихся от прогерманских до просоветских. Сохранялись также иллюзии дальнейшего балансирования между воюющими сторонами (нацистской Германией и англо-французской коалицией) и Советским Союзом, опасавшимся быть втянутым в мировую войну в невыгодных условиях, в том числе геополитических — на Балтике. Разброс мнений наблюдался и в широких слоях населения Латвии, где росла идея опоры на военную и экономическую мощь советского государства.

2 октября 1939 г. в Москве начались советско-латвийские переговоры, увенчавшиеся 5 октября подписанием договора о взаимопомощи сроком на 10 лет, который в секретном протоколе предусматривал ввод в Латвию контингента советских войск до 25 тысяч человек, доступ к портам Лиепаи и Вентспилса и развертывание авиабаз при невмешательстве во внутригосударственные дела. Латвийскую сторону подталкивал к соглашению эстонский пример: аналогичный договор Москвы с Таллином был заключен 28 сентября. Ввод советских войск прошел без инцидентов, договоренности сторон в целом соблюдались. Контакты красноармейцев с местными жителями были ограничены, однако само их присутствие дало прилив сил левому подполью.

При этом следует отметить, что в конце 1939 г. латвийская военная верхушка сохраняла конфиденциальные контакты с нацистами. Так, в ноябре состоялась встреча командующего Беркиса и начальника штаба армии Розенштейнса с руководителем эстонского и финского отдела абвера А. Целлариусом [368] Rislaki J. Kur beidzas varaviksne. Krisjanis Berkis un Hilma Lehtonena. Riga, 2004. 138 lpp .

В ходе развернувшейся советско-финской «зимней войны» (ноябрь 1939 — март 1940 г.) официальная Рига воздержалась при голосовании по вопросу об исключении СССР из Лиги Наций, в прессе представлялась как советская, так и финская версия событий. Тем не менее, отдел радиоразведки латвийской армии оказывал практическую помощь финской стороне, переправляя перехваченные радиограммы советских воинских частей [369] Latvijas arhivi. 1999. Nr. 1. 121, 122 lpp . Командующий армией Беркис военного министра Балодиса об этом секретном сотрудничестве с противником СССР в известность не ставил; 5 апреля 1940 г. Балодис, подозревавшийся в просоветских симпатиях, был отправлен в отставку.

В военном отношении Латвия к концу 1930-х гг. располагала армией, не превышавшей 20 тыс. солдат и офицеров, призывным резервом в 180–200 тыс. человек, включая 68 тыс. «айзсаргов»; стрелкового оружия и снаряжения хватало на 130 тыс. человек. Если боевые качества солдат и младших офицеров британские военные специалисты оценивали как лучшие в Прибалтике, то военные навыки и оперативное мышление генералитета ставили невысоко, считая их устаревшими. Военно-техническое обеспечение латвийской армии было весьма слабым. В этой связи на Западе считали, что она самостоятельно не способна отразить нападение противника и пригодна разве что для партизанской борьбы. Эстонцы также опасались по поводу боеспособности латвийской армии и втайне от Риги планировали свою линию обороны глубиной до 60 км на латвийской территории, фактически допуская ее превентивную (встречную) оккупацию [370] Rislaki J. Kur beidzas varaviksne. Krisjanis Berkis un Hilma Lehtonena. Riga, 2004. 129, 131 lpp. .

Существовавшие в Латвии планы обороны («А», «D» и «К») предполагали защиту от нападения со стороны СССР, Германии или с двух сторон сразу, при этом восточное направление считалось главным. В Москве воспринимали латвийскую угрозу только в качестве возможного сателлита Германии, Италии или союзника Польши, Финляндии, территория и военная сила которого (до 4 дивизий) может быть задействована в наступлении на Ленинград, Псков, Новгород. После ввода в Латвию по договору от 5 октября 1939 г. ограниченного контингента войск Красной армии в латвийском генштабе также разрабатывались варианты блокирования и уничтожения советских военных баз.

10 февраля 1940 г. К. Улманис выступил по радио с заявлением о том, что скоро может настать тяжелый момент, когда «от каждого сельского дома одному человеку придется надеть униформу» [371] Briva Zeme. 1940. 12 febr . 22 февраля правительство ЛР увеличило обязательную срочную воинскую службу до полутора лет, до дальнейшего распоряжения отменялись отпуска у инструкторов (младший командный состав).

Неспособность режима Улманиса адекватно реагировать на внешние вызовы и внутренние проблемы существенно усиливала леворадикальные протестные настроения в обществе. Отмечали надвигающуюся грозу и западные дипломаты. В дневнике заместителя главы французской миссии в Риге Ж. де Босса встречаются такие записи: «Много говорят о коммунистической пропаганде в Латгалии, где с известного времени наблюдается выраженная тенденция к автономии» (23 сентября 1939 г.); в Московском предместье Риги «рабочие требуют прихода русских и смены государственного строя» (29 сентября); во время демонстрации в рижских кинотеатрах фильма «Александр Невский» эпизоды с разбитыми тевтонами сопровождались бурными аплодисментами (23 ноября) [372] De Boss Z. Francu diplomata piezimes Latvija. 1939–1940. Riga, 1997. 17,18,43 lpp . В апреле 1940 г. в Латвии прокатилась волна арестов активистов левого подполья.